Леониду некуда было бежать. Он уже должен был догадаться, что его подчиненная рассказала директору если не об отчетах, то хотя бы о его домогательствах. А за этим обязательно последует увольнение. И тут уж выбор невелик: либо продолжать надеяться на защиту Вилетьева, который способен подставить даже родную мать, либо подчиниться воле нового директора, чья власть в семье быстро росла и укреплялась. Тихо и незаметно исчезнуть — или все же оставить неприятный «подарок», избавившись от важных данных или слив информацию конкурентам… Хотя вряд ли их внутренняя «кухня» позволит соперникам хоть как-то подкопаться, а к разработкам он допуска не имел.

И в тот момент, когда Артем Николаевич с Аленой зашли в офис пятого отдела, Леонид как раз стоял посреди комнаты, растерянно оглядываясь по сторонам — ни у него, ни у его подчиненных сеть не работала. А значит, никак не уничтожить уже созданные отчеты в сетевой папке, никак не переслать данные…

— Вернитесь в свой кабинет, Леонид, — хмуро приказал Артем Николаевич, не обращая внимания на встревоженные взгляды окружавших его работников. — Или разговор состоится прямо здесь.

Покосившись на стоявшую за спиной директора Алену, Леонид отрывисто кивнул и подчинился. Надо было уничтожать бумажные документы: это не принесло бы большого урона компании, но зато создало бы определенные проблемы во время ожидавшейся проверки…

— Уже собрал вещи? — бросил Артем Николаевич, как только за ними захлопнулась дверь кабинета. Он не собирался разыгрывать светский разговор в подобной ситуации.

Леонид благоразумно промолчал. Он уже видел нового директора в гневе и не хотел, чтоб тот ему что-нибудь сломал.

— Садись пиши по собственному, — Артем Николаевич кивнул на стоявший на столе письменный набор. — Без даты.

Леонид в последний раз занял свое рабочее кресло, впервые чувствуя себя в нем неуютно, и принялся писать заявление. Он опасался, что все сложится гораздо хуже: его побьют, уволят по статье, начнут судебное разбирательство… Но все это требовало времени и подготовки, заявления в полицию и долгой работы с документами — а Артем Николаевич заступил в должность только сегодня и просто физически не мог провернуть подобное. А вот избавиться от него желал невыносимо.

«И пусть, Юра все равно здесь останется и житья ему не даст…»

— Отлично, — Артем Николаевич выдернул у него из рук заявление, как только Леонид его подписал. — Проваливай. Хотя, стой.

Уже бывший начальник отдела замер на месте, с пиджаком в одной руке и портфелем во второй.

— Выверни карманы и покажи, что ты там уносишь.

— Вы что, будете меня обыскивать? — впервые выказал свое недовольство Леонид.

— Незачем, ты сам все отдашь, — в чересчур спокойном голосе Артема Николаевича все так же скрывалась угроза. — И на твоем месте я бы не шутил с нами.

«С нами». Это уже пугало. Леонид всегда воспринимал семью, как защиту и опору, пусть и приходилось выполнять какие-то неприятные поручения «старших» — но он и сам раздавал приказы своим подчиненным. А теперь все эти люди могли стать не просто чужаками, а врагами, которые из-под земли достанут… Да ну, к черту! Лучше начать все сначала, чем вляпаться в это!

Он вывернул карманы, выложил на стол рабочую флешку. Вытряхнул из портфеля папку с документами.

Артем Николаевич даже смотреть не стал, только отмахнулся, словно разрешая — иди. И, переступив через свою гордость, Леонид покинул кабинет.

Он позволил себе выругаться сквозь зубы только в лифте: в адрес нового директора, его девчонки и всей семьи в целом. А затем внезапно пришло чувство свободы. Леонид только сейчас понял, что созданная Денисом Романовичем система паутиной окутывала его, не позволяла дышать. Куда бы он не сунулся — везде родня, за каждым шагом следят, оценивают. Он бы лучше работал с совершенно незнакомыми людьми!