Расплата - Лиза Джексон (2007)

Я никогда к этому не привыкну.

– Почему это должно что-то менять?

– Потому что я изменился, Ливви. Я долгое время провел в одиночестве и много читал, пересматривая систему ценностей, даже философствовал. Я допустил Иисуса в свою жизнь, в свое сердце, и я не только заплатил свой долг обществу, но и раскаялся в своих грехах и принял Иисуса Христа в качестве своего личного спасителя.

– Это хорошо... – ответила она, наматывая телефонный провод на пальцы и желая, чтобы связь по какой-нибудь причине разорвалась. Сейчас ей не нужен был отец, такой отец, как Реджи Бенчет.

– Можешь быть уверена, это так и есть. И я собираюсь достойно проявить себя.

– Это как?

– Занимаясь божьим делом. Распространяя Его слово. Я теперь священник, Ливви, и сейчас, когда я на воле, мне пора навестить свою дочь. Знаешь, ты единственный ребенок, который у меня остался. Остальных я потерял. Когда человек проводит в тюрьме столько времени, как я, он начинает понимать, что действительно представляет в жизни ценность. Это семья, Оливия. Семья и бог.

– Не думаю, что я к этому готова, – произнесла она. – То есть я знаю, что не готова.

– Подумай об этом.

И не собираюсь.

– Хорошо, – солгала она.

– Да пребудет с тобой господь, Ливви. – Он повесил трубку раньше ее. Оливия на секунду закрыла глаза.

Он твой отец, эта мысль снова и снова проносилась в ее голове, но она не могла так легко купиться на это.

– Он просто донор спермы. Ничего больше.

Но он изменился. Он открыл новую страницу своей жизни.

В это ей не очень верилось. Судя по тому, что она слышала о Реджи Бенчете, она знала, что он отпетый мошенник, человек, который может заговорить зубы кому угодно. Она не хотела иметь с ним ничего общего.

Да, а что, если он заболеет и останется без денег... что тогда? Ты его плоть и кровь. Единственный его ребенок.

Она решила, что ей необходима помощь, чтобы разобраться во всем этом. Заперев магазин, она залезла в сумочку, вытащила бумажник и нашла в нем карточку, которую отец Джеймс Маккларен вложил ей в руку во время беседы в соборе Святого Луи.

– Какой сюрприз, – совершенно искренне воскликнул Джеймс, поднимая взгляд от стола. Секретарша уехала на день, как и отец Рой, и теперь он снова встретился с Оливией Бенчет, красивой женщиной со взлохмаченными волосами и загадочными глазами. За последние дни он не раз думал об Оливии. Больше, чем следовало. И его мысли не были чистыми. Совсем наоборот. Но это было его личным крестом, демонами, с которыми ему приходилось бороться.

– Мне нужно с кем-нибудь поговорить, – произнесла она, не решаясь войти.

– Заходите... пожалуйста... – Он встал и указал на один из стульев с другой стороны стола. Они были деревянными, и их сиденья стали гладко отполированными за те пятьдесят лет, которые по ним ерзали обеспокоенные, проклятые и кающиеся. – Вы пришли ко мне?

– Да.

– Как к священнику?

Она заколебалась, пока садилась, и он заметил изгиб ее икры, видный из-под юбки с разрезом. Он быстро посмотрел в окно на голые ветви дуба, освещенные голубым светом ближайших уличных фонарей. На нижней ветке сидел ворон, спрятав голову под крыло.

– Да, и, ну... я давно не была на мессе.

– Может, в этом и проблема. – Он улыбнулся ей и заметил, что ее губы искривились.

– Если так, то это лишь верхушка айсберга.

– Что с вами происходит, Оливия?

Женщина снова замялась. Она слегка покусывала нижнюю губу, словно решая, в чем может признаться.

– Наверное, мне стоит начать с моей семьи, – сказала она, затем снова встретилась с ним взглядом. – На одно это может уйти несколько дней.

Он поднял брови.

– Почему бы вам не начать. Тогда мы посмотрим, куда это нас приведет и сколько времени займет. В моем распоряжении вся ночь.

– Даже служителям бога нужно спать, – произнесла она.

– Что вас беспокоит, Оливия?