Дикарка - Фабио Ланзони (2000)

Та Эй Джи Саттон из его сновидений была искусительницей, вечно ускользающей соблазнительницей, которая манила его к себе эротическими обещаниями, гортанным, страстным шепотом только затем, чтобы в последний момент исчезнуть, а потом появиться снова, чтобы еще раз подразнить его.

Те сновидения, несмотря на всю мучительность, казались Марко странной гаванью, где он мог переживать долгие месяцы разлуки с Эй Джи. Он с радостью приветствовал сон, который нес с собой шанс еще раз увидеть дорогой образ.

Чувствует ли она то же, что и он?

Видит ли она его в своих сновидениях?

Реальность внезапно отрезвила Марко. Он понял, что если Лия и увидит его сегодня во сне, то это будет не мирный, спокойный сон с видениями – это будет ночной кошмар.

Стиснув зубы, упрямо выставив вперед челюсть, не обращая внимания на дождь, пеленой застилавший все вокруг, и на сильный ветер, Марко зашагал по направлению к холму. Деревья, которые он видел вечером, оказались маленьким садом. Войдя в него, Марко пошел между скрипящими на ветру сучьями, нисколько не боясь сверкающих прямо над головой молний. Протянув руку, он сорвал с ветки яблоко и вонзил зубы в кисло-сладкий сочный плод, утоляя голод и жажду.

В конце концов, подумал он, хрустя яблоком, это всего-навсего голод, который ничего не стоит утолить.

– О, Эй Джи, ты самая замечательная женщина из всех, кого я знал, – тихо проговорил Марко, овевая ее жарким дыханием, лаская влажными губами ее шею и прижавшись к ее обнаженному телу своим. Его напряженная плоть упиралась в мягкую преграду между ее ног. Скоро он войдет в нее, и это будет самый сладостный момент, но его надо оттянуть, чтобы ожидание превратилось в муку. Этому научил ее Марко. Он вообще очень многому ее научил.

– И сколько же было у тебя женщин? – спросила Лия, схватив его за волосы.

– Женщин? Ни одной, о которой можно вспомнить, – нежно ответил Марко, ласково смахнув с ее щеки прядку волос.

Но выражение его синих глаз сказало ей, что он лжет. В который уже раз.

Почему ему приходится лгать?

– Марко… – начала было она, но он снова опустил голову и принялся ласкать губами и языком ее тело. Все ниже и ниже, вот он прикоснулся к одному соску, вот к другому, они стали твердыми и набухшими от желания. Он покрыл поцелуями ее живот, приблизился к самым потайным ее местам, вот он раздвигает ей ноги и вонзает язык в ее женское естество.

Мысли ее спутались, осталось только страстное желание наслаждения, помутившее разум.

Он был всегда так неправдоподобно хорош в любви…

Он был хорош во всем.

Так хорош…

Эй Джи закрыла глаза, отдаваясь нахлынувшим на нее волнам наслаждения. Так хорошо ей еще не было никогда. Она чувствовала себя так, словно прошла целая вечность с тех пор, как они были последний раз близки. Но это же совершенно невозможно. Они были вместе практически каждую ночь с тех пор, как познакомились, но ненасытная страсть неудержимо снова и снова влекла их друг к другу.

– Я все время тебя хочу, – прошептала она и застонала, когда Марко приник к ее губам страстным влажным поцелуем, одновременно раздвигая своим бедром ее ноги.

– Я тоже тебя хочу…

Она застонала, и он вторил ей тем же, когда его мужская плоть вошла в нее, обжигая страстью.

– Как хорошо… как мне хорошо… не оставляй меня, Марко, пожалуйста, не оставляй меня…

– Я не оставлю тебя, – ответил он, медленно и нежно двигаясь и не спуская с нее глаз. – Я люблю тебя.

– О, Марко, – пробормотала Лия во сне, лежа на пыльном деревянном полу полуразвалившегося сарая. Эротическая греза уносила ее все дальше и дальше от действительности. – Я тоже люблю тебя.

– Я понимаю, что вы и слышать об этом не хотите, – сказал Альберто, когда машина медленно, во второй раз проехала по западной ветке магистрального шоссе штата Нью-Йорк, – но я думаю, что они давно скрылись. На сегодня хватит, завтра мы снова попытаем счастья.