Трибьют - Нора Робертс (2009)

— Нет, но нам трудно понять, почему человек, которого обвиняют в нападении с использованием транспортного средства, опрометчивом создании угрозы безопасности и преднамеренном нападении, отказывается признать вторжение и вандализм. Дело в том, мисс Макгоуэн, что он, похоже, считает себя правым в сегодняшнем инциденте. Никакого раскаяния или страха перед последствиями. Если бы его жена не привела адвоката, мы могли бы добиться большего.

— И что теперь?

— Формальное предъявление обвинения, прошение об освобождении под поручительство. Учитывая его возраст и то, сколько времени он живет здесь, адвокат попросит, чтобы его отпустили под свою ответственность. А учитывая характер нападения и то, что он живет неподалеку от вас, окружной прокурор, вероятно, потребует, чтобы в освобождении под поручительство было отказано. Не могу сказать, чем все это закончится — может, чем-то средним.

— Его жена клянется, что он не покидал дома прошлым вечером, — Айрик раскрыл лежавший у него на коленях блокнот. — Что они ушли из парка сразу после того, как увидели вас, и он оставался дома всю ночь. Правда, мы выудили из нее признание, что он часто проводит время в комнате сына, запирается там, спит там. Так что он мог выйти из дома незаметно для нее. Мы этим займемся, обещаю вам.

Сразу после того, как детективы ушли, приехал отец Силлы вместе с Патти и Энжи. Они были просто в ужасе от произошедшего и так кричали, что не услышали, как появилась мать Форда с большим пластиковым контейнером для еды «Тапперуэр» и букетом цветов.

— Не вставай, бедняжка. Я принесла тебе куриный суп.

— О, Пенни, как это предусмотрительно, — Патти вскочила, чтобы взять цветы. — Я не подумала о еде и цветах. Я не подумала…

— Конечно, не подумала. У тебя голова была занята совсем другим. Силла, я прямо сейчас разогрею тебе тарелку. Мой куриный суп — универсальное лечебное средство. Простуда, грипп, синяки, шишки, ссоры с возлюбленными, дождливые дни. Форд, найди Патти вазу для цветов. Ничто так не поднимает настроение, как букет подсолнухов.

Патти заплакала, прижимая к себе цветы.

— Ну, ну, — Пенни обняла Патти, не выпуская из другой руки контейнер с супом. — Пойдем со мной, милая. Пойдем. Сделаем что-нибудь полезное, и тебе станет легче.

— Ты видела ее лицо? — всхлипнула Патти, направляясь вслед за Пенни в кухню.

— Не слушай ее, она просто расстроена. — Энжи села рядом с Силлой и взяла ее за руку.

— Я знаю. Все в порядке.

— Нет, — Гэвин отвернулся от окна. — Ничего не в порядке. Я должен был поставить на место Хеннесси еще много лет назад. Но я просто старался не пересекаться с ним. Я устранился, потому что мне было так удобно. И потому что он не трогал Патти и Энжи. Но он не оставлял тебя в покое, а я по-прежнему не вмешивался.

— Твое вмешательство ничего бы не изменило.

— Я бы не чувствовал себя плохим отцом.

— Ты не…

— Энжи, — обратился к дочери Гэвин, перебив Силлу, — ты не могла бы пойти помочь маме и миссис Сойер?

— Хорошо.

— Форд, будь любезен.

Кивнув, Форд вышел вслед за Энжи. Силла села, и внутри у нее все напряглось.

— Я знаю, что ты расстроен. Мы все расстроены, — начала она.

— Я отдал тебя ей. Я отдал тебя ей и самоустранился.

Силла посмотрела ему в глаза и наконец задала вопрос, который мучил ее много лет:

— Почему?

— Я убеждал себя, что так будет лучше для тебя. Даже верил в это. Я говорил себе, что там ты на своем месте и что с матерью ты можешь заниматься тем, что принесет тебе счастье. Что у тебя будут преимущества. Я не был счастлив там, а то, что произошло между твоей матерью и мной, пробуждало худшие стороны наших натур. Я почувствовал… свободу, когда вернулся сюда.

— Мне было около года, когда ты расстался с матерью, и не исполнилось и трех лет, когда ты уехал.