Во тьме - Дори Лавелль (2021)

― Вот так, детка. Ты хорошо справляешься. Принимаешь меня целиком.

Его голос хриплый от похоти.

― Твоя киска такая мокрая для меня.

Я непроизвольно сжимаюсь вокруг него, мои внутренние мышцы не хотят его выпускать. Я в некой эйфории, взмываю к высотам, на которых еще не была. Я даже не уверена, хочу ли возвращаться на землю.

И все же, тревожные колокольчики в моей голове становятся громче с каждым толчком. Но как я могу спастись от него? Как я могу прекратить это?

Мои пальцы впиваются в его рубашку, а ногти в его кожу. Он воет, но не останавливается.

Он громко шлепает меня рукой по ягодице.

― Тебе нравится по жестче, да? ― он смеется. ― Как и мне, детка.

Мужчина зажимает мне губы и нос рукой, продолжая таранить меня. Вены на его шее вздуваются на покрытой потом коже.

Мои глаза расширяются от шока, когда я возвращаюсь в реальность. Все приятные ощущения, которые он пробудил во мне, сразу же сменяются паникой. Мое тело все еще сильно одурманено, чтобы я могла сопротивляться, но я стараюсь, как могу. Я плачу, разрывающие душу рыдания сотрясают мое тело.

― Посмотри мне в глаза, ― рычит он. ― Я хочу кончить от твоих слез.

Мои легкие кричат, требуя кислорода, которого он их лишил. У меня снова дежавю. В своей голове, я снова в своей квартире, сражаюсь за свою жизнь, пока Уинстон душит меня. Я не могу поверить, что я выжила только лишь для того, чтобы умереть от рук его брата близнеца. В этот раз мне не спастись. Трэвис никогда не допустит ту же ошибку, что и его брат. Он слишком многим рискует, а еще он профессиональный убийца. С таким же успехом я могу перестать сопротивляться и смириться. Но сдаваться слишком больно.

― Да, да, да.

Он толкается в меня еще пару раз, затем замирает и кончает.

― Теперь ты моя, Дженна. Ты вся моя.

Я перестаю бороться. Мои глаза по себе закрываются. Тьма быстро приближается.

Издалека, я слышу звонок телефона.

― Бл*ть, ― ругается он и выходит из меня, его рука покидает мой нос и рот.

Я жадно ловлю воздух, кашляю и глотаю кислород, пот сочится из каждой поры на моем теле. Хоть теперь я свободна от него, у меня все еще нет сил двигаться. Наркотик все еще силен в моем теле, и он делает меня сонной. Но я борюсь. Я борюсь за то, чтобы держать глаза открытыми.

― Что, бл*ть, значит, что я должен выйти?

Трэвис запускает руку в волосы.

― Я сказал тебе дать мне двадцать четыре часа.

Он слушает ответ, а затем бросает свой телефон на койку. В лихорадочной спешке, он застегивает свои штаны, одевает меня и хватает все, что он принес мне. А затем идет к двери.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, лежащую на койке без движения.

― Спасибо за трах. В следующий раз я освобожу тебя.

Я только моргаю, так как у меня нет сил говорить или делать что-либо еще.

Он стучит в дверь, и она открывается.

― Прости, парень, ― слышу я, как произносит Козлиная бородка. ― Надзирательница проводит новым охранникам экскурсию по тюрьме. Она может...

Дверь закрывается до того, как я услышу что-либо еще, тьма возвращается в комнату.

Слезы облегчения текут из уголков моих глаз незадолго до того, как меня охватывает сон. Красный мигающий свет в углу комнаты ― последнее, что я вижу перед тем, как отключаюсь.

Глава 17

Я шевелюсь, но мои веки слишком тяжелые, чтобы я могла открыть глаза.

― Она просыпается.

Я не узнаю женский голос. Уже готовлюсь заставить себя открыть глаза, когда слышу другой голос, знакомый. Я замираю и прислушиваюсь.

― Хорошо. Я хочу, чтобы она встала на ноги к завтрашнему утру. Мне нужно, чтобы она вернулась в камеру.

― Не думаю, что это хорошая идея.

― Организуй это, Лейла. И никому об этом не проговорись, ― предупреждает Козлиная бородка.

― Когда я получу свои деньги? ― спрашивает женщина. ― Я рискую работой.

― Как только он мне заплатит.