Дом на краю тишины - Галина Мишарина

Были созданы инъекции от сновидений, специальные капсулы, стоящие огромных денег, которые контролировали фазы сна. Для обычных работников, ограниченных в средствах, создали аналог дорогого лекарства, имеющий множество побочных эффектов — например, в виде мигрени, потери аппетита и исчезновения обоняния. Принимали его многие, но не все. Просто были бедолаги, у которых эта штука вызывала ещё более безумные сны. Одной из таких невезучих стала и я.

Любой аналог противоматэарного лекарства делал созданные мною образы ярче и мощней, и мне бы, как и многим, грозило свихнуться, но в какой-то момент по непонятной причине сны перестали меня донимать. Более того, я распрощалась со всеми сотворёнными нелепостями и монстрами, которые с иными людьми оставались месяцами, и не знала, стоит ли благодарить за это собственный сильный разум, или наследие предков, умеющих, по рассказам бабушки, приказывать времени.

В древние легенды я не верила, так как сама ничего такого не умела. А вот о том, что некоторые люди могли использовать сны как средоточие энергии, и создавали в мире грёз удивительные изобретения — знала.

— Я не веселюсь, Утт. У меня в последнее время бессонница.

— Наглоталась дряни, которую босс дал? Я же тебя предупреждал, купи вагрихс.

— И потратить две трети зарплаты на него? Нет, спасибо. Пусть лучше у меня по комнате розовые котубы бегают.

— А не боишься, что вылезет какая-нибудь настырная дрянь?

— Со своими монстрами я дружу.

Мужчина фыркнул — конечно же, не поверил. Твари из кошмаров были способны причинить реальный вред психике, и дома для повреждённых сознанием были переполнены.

— На гонки сегодня идёшь?

— Не горю желанием. Я потеряла к ним интерес после того, как меня едва не раздавили в толпе. Уж лучше пусть какая-нибудь кракозябла меня с потрохами съест.

Утт рассмеялся.

— А Фэдика идёт.

— Не сомневаюсь.

Рабочий день длился десять часов с короткими перерывами на еду, и мне хотелось поскорее попасть домой, где было относительно тихо. Фэдика, официантка, была известна в нашем заведении тем, что могла заболтать любого, даже самого сварливого гостя. Мне, к сожалению, красноречия и чувственности было не дано, зато я и не влюблялась по нескольку раз за месяц, рискуя быть избитой очередным недовольным кавалером…

По случаю гонок Украм нас всех отпустил пораньше, и, так как мы с Фэдикой и Уттом жили в одном комплексе, домой добирались все вместе. Ночью на улицах Абрэнэ, столице Алой Пустоши, всегда было полно народу. Многие старались спать как можно меньше, но всё равно ни у кого не вызывала удивления машина антэаров, борцов с последствиями кошмарных снов. Их ещё называли санитарами трупов, ведь те, кого преследовали дурные сны, часто кончали жизнь самоубийством.

— Смотри-ка, снова к моему соседу прилетели, — сказал Утт. — Жаль пацана, настрадался.

— Может, отмучился уже? — жуя одну из новомодных штуковин против сонливости, предположила Фэдика.

Смерть молодых ребят никого не удивляла, им приходилось тяжелее прочих. А вот дети справлялись с образами лучше остальных, хотя, ребёнка я последний раз видела года два назад. Рожать было привилегией богатых, которых называли «тэарами», победителями кошмаров, за то, что могли себе позволить не плодить страшные образы. У Элиты хватало и на суррогатных матерей, чьи услуги стоили почти так же, как капсула для здорового сна, а уж чтобы обеспечить малыша всем, нужно было получать куда больше двухсот мольт в неделю, как платил мне Украм. В нашем районе парни и девушки предпочитали сделать операцию, чтобы не беспокоиться о случайной беременности, хотя, некоторые всё-таки создавали семью.

— Мне предлагали участвовать в одной из гонок Среднего звена, — сказала Фэдика. — Не как водителю, конечно, как оратору. Я вроде бы даже договорилась, но в итоге взяли другую, с улучшениями. Я в следующем месяце тоже планирую себе кое-что поставить, — игриво улыбнулась Утту девушка.