Дом на краю тишины - Галина Мишарина

— Как раз наоборот. У Кинши репутация разгильдяя, хотя он и прекрасный пилот. Он многое может наболтать, когда пьян или злится. Я, наоборот, не болтлив, но, если говорю, то правду. — Подумал и добавил с усмешкой: — Или, если не хочу её открывать, просто молчу, за что порой меня называют трусом.

— Но лишь потому, что сами тебя боятся.

— Верно, — без самодовольства ответил мужчина. — Так что, остановимся на моём варианте?

— Да. По крайней мере, мне не придётся притворяться, ведь я действительно была рада быть тебе другом.

Шэрхи кивнул, словно ожидал услышать именно это, а я вдруг подумала, что выставка может стать моим шансом удрать. И, какой бы глупой эта мысль ни казалась со стороны, она соответствовала моему прежнему настрою. Беда была только в том, что былой решимости у меня не осталось, и затея могла обернуться бедой, а спасать меня от гнева Шэрхи было некому…

Мы отправились одеваться, и я порадовалась тому, что мужчина не предложил мне ничего блестящего. Выбирать пришлось из старого моего платья и костюма, который приобрёл Шэрхи. Я предпочла последний вариант, потому что в нём было удобнее двигаться, хотя он и облегал фигуру. Впрочем, балахоны носили либо каарсты — бездомные попрошайки, либо проводящие время дома женщины. Те же домашние туники были достаточно свободными, и порой целиком скрывали фигуру.

Этот костюм подчеркнул всё, что я за неделю успела нарастить. У меня приятно округлились бёдра, хотя талия осталась тонкой благодаря утренним упражнениям, и немного увеличилась грудь. Сбалансированное питание и лечебные процедуры положительно сказались на коже лица, и мне было не так стрёмно смотреть в зеркало. Единственным, к чему я привыкнуть никак не могла, были волосы. Я в принципе не планировала их так сильно отращивать, но решила пока оставить. Очень уж красиво локоны переливались в свете ламп, к тому же они по-прежнему не требовали никакой укладки.

Костюм был светло-голубого цвета, с серебристыми вставками, и эмблемой одного известного, наверняка дорогого бренда. Я причесалась, но краситься не стала, а, когда вышла из ванной, Шэрхи уже был готов. На нём была черная рубашка и серые брюки — всё простое, но элегантное, из натуральных тканей. Уже в гараже он надел куртку в гоночном стиле, и я поймала себя на том, что любуюсь мужчиной.

— У тебя немного машин.

— Мне много и не нужно, — отозвался он. — Прэра достаточно и одного, а на эрплан я сажусь только когда разрабатываю что-то новое или куда-то сильно тороплюсь. Прошу.

Мы быстро поднялись в воздух, и почти сразу пошёл дождь, отчего полёт над городом стал захватывающим приключением.

— Всё нормально? — как будто почувствовал моё настроение Шэрхи.

— Да. В детстве терпеть не могла дождь, он навевал на меня тоску. Но в какой-то миг, лет в восемнадцать, вдруг поняла, что наслаждаюсь такой погодой. В ливень город преображается, и там, где мы жили, улицы становились почти пустыми. Я любила так гулять, но вот лечу под дождём в первый раз.

— И тебе нравится?

— Очень.

Панорамная крыша позволяла смотреть, как разлетаются капли, и до выставочного зала мы благодаря регулируемым компьютером потокам не остановились ни разу. А когда оставили прэр и пошли по длинному белому туннелю, я поняла, что народу на выставке будет много.

Шэрхи предложил взять его под руку, и, стоило мне коснуться его локтя, как сразу стало спокойнее. Мы зарегистрировались у панели, и я издалека увидела какую-то жутковатую штуковину, похожую на паука.

— Это исследователь, — пояснил Шэрхи. — Его выпускают вперед всех, хотя я и не вижу необходимости сразу рисковать таким мощным зверем. Проще отправить нескольких небольших, которых в случае чего легко починить.

— А… — отозвалась я, не зная, на чём сконцентрировать взгляд. Вокруг было столько интересного! — А твои детища тут тоже есть?

— Конечно, — улыбнулся он. — Хочешь увидеть?

— Ещё как!