Колдовская любовь - Вирджиния Хенли (2002)

Мужчины пытались вывести лошадей. Потрескивание досок и рев огня смешивались с перепуганными воплями животных. Все окутывали облака едкого черного дыма, люди кашляли и задыхались. Рейвен, ничего не замечая, одержимая одной мыслью, вбежала в конюшню и поднялась по ступенькам туда, где стояли клетки. Деревянная дверь тлела, девушка не задумываясь толкнула ее и охнула от боли в обожженных руках. Всполошенные, охрипшие от крика птицы метались на насестах, в панике хлопая крыльями. Жар стоял невыносимый — крыша уже горела. Кровь стучала в ушах Рейвен, пытавшейся снять путы со своих питомцев, но обожженные пальцы не слушались. Она бормотала утешительные слова, стараясь успокоить птиц и, наверное, себя, но тщетно.

Наконец Султан оказался на свободе и взмыл было к крыше, но тут же вернулся и сел рядом с Шебой, все еще бившейся в тревоге. Рейвен не ощущала боли, не замечала опасности, думая только о несчастных соколах, волей судьбы оказавшихся в огненной западне. И ее отчаянные усилия увенчались успехом.

— Летите! Летите! — умоляла она, но, подняв глаза к потолку, пронзительно закричала. Птицы беспомощно метались под пылающей крышей. И тут случилось чудо. Обвалился огромный кусок кровли, осыпав все вокруг искрами, и в просвете показалось ночное небо. Птицы взвились вверх. Рейвен облегченно вздохнула, но тут же как подкошенная упала на колени, с ужасом разглядывая почерневшие пальцы и багровые, вспухшие ладони. Если она немедленно не выберется отсюда, то сгорит заживо. Но стоило ей встать, как острая боль пронзила руки, и Рейвен упала на пол в глубоком обмороке.

Прибежав к горящей конюшне, Хит Кеннеди прежде всего помчался к забранному решеткой угловому стойлу, где содержался Армстронг. Пусто. Негодяй исчез. Хит выругался. Значит, конюшню подожгли, чтобы помочь пленнику сбежать.

Но сейчас не до этого.

Он схватил за гривы сразу двух коней, бивших копытами в деревянные перегородки, и вывел во двор. Возвращаясь, он заметил маленькую фигурку в розовом, бежавшую по ступенькам.

— Рейвен! Нет! — крикнул он, изнемогая от страха. Его храбрая девочка решила спасти соколов.

Ряд стойл, разделявший их, уже горел. На полу валялись тлеющие обломки дерева. Пылающие клочки сена летали в воздухе. Хит пробежал через всю конюшню, стараясь не столкнуться с теми, кто выводил коней, в два шага одолел ступеньки и пинком распахнул охваченную пламенем дверь. В первое мгновение он не смог разглядеть ее из-за дыма и сыпавшихся дождем искр, но потом все же увидел на земле трогательный одинокий комочек, и сердце перевернулось в груди.

Он подхватил ее на руки, и она оказалась не тяжелее тростинки. Горло перехватило, и он стал задыхаться. Хит не помнил, как оказался во дворе, как нес драгоценную ношу в замок. Только опустив обмякшее тело на пол, он заметил ожоги на ее руках. Пришлось оставить Рейвен с Эйдой, а самому бежать на кухню. Мистер Берк и его помощники кипятили воду и делали отвары и примочки для пострадавших людей и животных.

— Берк, мне нужен горшочек с мазью алканы.

Повар, как всегда, точно знал, где что находится.

— А макового сиропа нет? — с надеждой осведомился Хит.

Берк покачал головой. Он отдал последние запасы повитухе, когда Валентина мучилась в родах.

Хит наполнил чашу холодной водой и взял горшочек с мазью. Принеся все это, он усадил Рейвен к себе на колени и осторожно опустил ее руки в воду. Она немедленно пришла в себя и попыталась вырваться.

— Тише, Рейвен, терпи, кожа скоро перестанет гореть.

И хотя она лихорадочно сопротивлялась и кричала от боли, Хит продолжал насильно держать ее руки под водой.