— От Англии не жди ничего хорошего! Мало того что злобные свиньи крадут нашу превосходную шотландскую шерсть, они еще и уничтожают ее вместе с судном, которому их корыта в подметки не годятся!

Дункан снова взъерошил волосы.

— Придется купить другой корабль. Во сколько, черт возьми, это нам обойдется?! Учти, команда ничего не получит в будущем месяце.

Первый помощник обрадованно закивал: он ожидал, что придется пожертвовать годовым жалованьем.

— Не беспокойся, мы подадим жалобу в суд смотрителей границ. Он как раз состоится недели через две. Рэмзи Дуглас — смотритель западной границы, он добьется, чтобы нам заплатили за наш корабль и груз! — поклялся Роб. — Проклятый Дейкр! Не допускать подобного — его обязанность!

— Шотландские суда сжигают прямо у него под носом, а он и в ус не дует! — поддержал Дункан.

— А твоя безмозглая мамаша хочет выдать мою девочку за его мерзавца сынка! Дункан, постарайся раздобыть нам новый корабль, да поскорее! Я отправляюсь в Рикергейт предъявить твоей матери ультиматум. Лиззи давно пора образумить!

Проснувшись утром, Рейвен не обнаружила Хита и сразу запаниковала. Он лечил ее ожоги и унимал боль: как она справится без него?!

Девушка взглянула на забинтованные руки. Стоило поднять их с подушки, как они снова заныли.

Стук открывшейся двери наполнил ее сердце радостью. Она еще никогда и ничего не хотела так сильно, как увидеть Хита!

— Боль вернулась, — беспомощно проговорила она, показывая руки.

— Знаю. Поэтому и встал так рано, чтобы найти болиголов. Если размять листья и обернуть руки, он вытянет жар, поможет справиться с болью и не даст загноиться ранкам.

В его голосе звучало такое искреннее участие, что Рейвен сразу стало легче. Он усадил ее, подложил под спину подушки, и она доверчиво протянула руки, чтобы Хит мог снять бинты.

— Не смотри на ожоги, смотри на меня, Рейвен, — велел он, обмакнул листья болиголова в холодную воду, хорошенько размял их и положил на ладони.

— Чувствуешь, как прохладно?

— О-о-о, да, — простонала она. — Бабушка предупреждала, что если принять болиголов внутрь, можно умереть, но не рассказывала, что и он может быть целебен.

«А вот моя бабка все знает о ядах», — подумал Хит.

— Мы оставим листья на час, а потом снова наложим алкановую мазь и забинтуем. А завтра смажем ожоги медом.

— Говорят, когда лечишь медом, шрамов не остается. Это правда?

— Объединим нашу силу, и все получится, — заверил Хит.

— Меня до сих пор преследуют вкус и запах ненавистного дыма.

— Им пропитались твои волосы, Рейвен. Как только захочешь, я вымою тебе голову.

Она уже собралась запротестовать, но поняла, что это неизбежно: он будет купать ее, кормить, одевать. Конечно, приличия требовали, чтобы она попросила прислать служанку, но на самом деле ей хотелось, чтоб ухаживал за ней только Хит.

— Я сумела спасти Султана и Шебу. А как насчет лошадей?

Он замялся.

— Пара задохнулась в дыму, у некоторых ожоги, но остальных сумели вытащить. Придется потрудиться, пока лошади успокоятся. Сейчас их пугает каждый шорох.

— Как возник пожар? Случайно? — допытывалась она.

— Сомневаюсь. По-моему, это поджог.

Рейвен закрыла глаза.

Господи Боже, Крис Дейкр клялся отомстить за свое похищение огнем и мечом!

Но она постаралась выбросить из головы ужасные мысли. Кристофера освободили только накануне. Он не стал бы рисковать, возвращаясь в Эскдейл.

Но Дейкры достаточно богаты, чтобы нанять каких-нибудь подлецов, готовых делать за них грязную работу.

Нельзя думать об этом. Не пройдет и нескольких месяцев, как она скорее всего станет женой Кристофера Дейкра. Мерзкие, ни на чем не основанные подозрения сделают ее брак несчастным.

Хит как раз заканчивал бинтовать руки Рейвен, когда заявились Валентина и Эйда, решившие навестить больную.