Глаза цвета неба - Элли Комаровская (2021)

Ты стройна, моя нежная, свет моих глаз,

Ты мой сахар египетский, чистый алмаз,

Посиди, посиди со мной рядом, подруга.

Ты украла мой сон, мне б уснуть хоть на час.

Песнь Шираза

Настя проснулась рано. Сквозь закрытое ставнями окно, пробивался солнечный свет. В приятной истоме потянулась, посмотрела на спящего Ногая, смущенно улыбнулась, вспоминая вчерашнее. Вставать не хотелось. Она подтянула колени, положила на них голову и смотрела на покорившего ее мужчину. Хотелось коснуться его до того, как их отношения опять окажутся на виду перед всеми. Ногай. Имя его теплотой и нежностью наполняло ее… За окнами послышался стук копыт, скрип телеги, залаяла взбудораженная соседская собака. Это вернуло ее в реальность. «Склад!» — напомнила она себе.

Платье, изрядно мятое, отыскалось под кроватью. Не вставая, славянка поспешно надела его. Хорошо хоть цело, вот стыд-то был — в рванье по дому идти. Она подошла и открыла ставни. Солнце только поднималось, небо было чистое, яркое — грозы словно и не бывало. Воздух был приятно свежим и влажным. Настя блаженно вдохнула, повернулась и посмотрела на безмятежного Ногая. Кто она для него? Чем была прошлой ночью? Она никогда не была близка с мужчиной вне брака. Теперь острое осознание этого накрыло ее. Больше она Ивану не принадлежит. Назад дороги нет. Даже если живой, даже если вернется. Все. Ее пальцы привычно собрали пряди волос, начали плести косу. Что же теперь? Надолго то, что между ними произошло, его здесь не задержит. Он выздоравливает. Что он будет здесь делать? Разве волка приручишь? Она лишь отсрочила неизбежное. Он уйдет… Кто она ему? Не жена. Кто?..

Настя вздохнула. Нет, все это после, слишком много сегодня дел. Надо было уходить, скоро вернуться дети, если уже не вернулись. Никто не должен узнать. Уходя, украдкой еще раз глянула на Ногая. Любимый.

Настя поднялась к себе в комнату, переоделась в простое льняное домашнее платье и отправилась на кухню готовить завтрак. Вскоре вернулись изрядно уставшие Санька, Архип, Глаша, Матрена с Никитой. Егор не пришел: он нанимал рабочих чинить крышу. Наворачивая ложкой горячу пшенную кашу с яблоком и медом, Санька рассказывал, как они слаженно сработали ночью. Иногда встревала Глаша. Никита был хмурый и больше молчал, пока Настя сама его не спросила, как Ксенаксис отнесся к их просьбе. Он не сразу понял, что спрашивают его, перед глазами все стояла Ида в ночной рубашке со свечой в руке. Она выскочила в людскую из любопытства, столкнулась с Никитой, смутилась и убежала. И теперь ее образ возникал снова и снова.

— Никита!

— А? Да, разрешил склад занять, но только на пару дней, — отозвался он, освобождаясь от наваждения. — Самому, мол, место требуется, скоро товар закупать будет. Егор решил сегодня домой свезть кое-какие мешки, чтоб не сильно его обременять.

— Что ж, ясно, — Настя поджала губы, стараясь не выдать свое негодование. — Спасибо вам всем, родные, вы изрядно потрудились. Зря я с вами не поехала.

— Да не переживай, мам, — подбодрил Саша. — Мы справились.

— Ладно, пора и мне делом заняться. Поеду на склад, посмотрю, что там да как.

* * *

Ногая разбудил Фрол, пришедший с завтраком. Было, похоже, довольно поздно. Ставни открыты, солнечный свет наполнял комнату. Насти не было. В комнате еще оставался ее запах. Ногай сжал в кулак покрывало там, где была она ночью. На миг она стала его, — это казалось невероятным. Он считал близость между ними невозможной. На совсем ли? И все же, радость переполняла его.

Фрол вел себя так, словно вчерашнего разговора между ними и не бывало. Он поставил завтрак на стол и подозрительно посмотрел на довольное лицо Ногая. Ничего не сказал, лишь осуждающе покачал головой и вышел из комнаты.

После завтрака во дворе послышался стук, но не в ворота, а будто что-то прибивали.