Граница дозволенного - Пабло Симонетти (2013)

Я жалею, что раскрылась перед ним. И без того постоянно раскаиваюсь, что вынесла свое прошлое на его суд, пусть объективный, но от этого не менее обидный. Это касается не только прошлого — иногда из-за гложущей меня досады я выплескиваю свои мысли, желания, чувства, сдирая с себя броню, оставляя голый остов, напоминающий ободранные разделанные туши в старинных мясных лавках. Неужели я так отчаянно нуждаюсь в «сильном плече»?

— Когда тебя завтра ждать? — спрашиваю я, уходя от скандала.

— Около семи, наверное. Ты меня любишь?

— Уже нет.

— Ну и славно, хоть выспишься спокойно.

Я больше не могу сосредоточиться на злоключениях Портного. Неужели все интимные связи нужны были мне как доказательство любви? Неужели в свои годы я по-прежнему пытаюсь восполнить недополученное от родителей? И Роке — просто очередной заменитель? Ни я, ни мои брат с сестрой не знали родительской любви. Мы были обузой, которую жизнь подкинула матери, чтобы досаждать, а отцу — чтобы отвлекать от дела. Не сказать, впрочем, что природа совсем лишила их родительского инстинкта — о нас заботились, но, скорее, как заботятся о хозяйстве или бизнесе — иначе говоря, нами управляли. Как мгновенно менялось выражение маменькиного лица — глаза мечут молнии, у губ суровая складка (это от нее у меня манера стискивать зубы и играть желваками), — если мы нарушали ее представление о гармонии своими играми, ревом, болезнями, выходками и проступками. Но куда страшнее была манипуляция. Скупая ласка приберегалась, как драгоценная монета, на которую покупалось наше послушание… Выходит, даже разобравшись, откуда ноги растут, я продолжаю клянчить у чужих людей то, чего недодали мне родители?

Роке на самом деле склонностью к анализу не отличается, поэтому меня удивили его четко сформулированные выводы. Да, я сама дала для них пищу, но он все равно не имеет права судить меня. Я тоже могу навесить на него ярлык вечно неудовлетворенного — как-никак мы познакомились при схожих обстоятельствах. Он, словно тот голубь, время от времени рассыпал на сайте знакомств воркующую трель и дожидался отклика, а я подбиралась к сайту тихой сапой, как здешние лисы, собираясь повторить нашу с Эсекьелем нью-йоркскую схему.

Вскоре после возвращения перед нами встала проблема: как теперь продолжать игру? На родине вероятность стать объектом пересудов сильно повышалась, мы рисковали наткнуться на знакомого, который нас выдаст. Ахиллесовой пятой Эсекьеля оказалась колонка в газете, а меня репутация развратницы могла оставить без клиентов. Кроме того, наша квартира плохо подходила для встреч: консьержи зорко следили за входящими и выходящими, не забывая делиться добытыми сведениями с соседями. Когда имеешь постоянный адрес, существует опасность нарваться на шантажистов. Однако предложение устраивать встречи в мотеле получило возмущенную отповедь — не кажется ли мне, что это уже верх пошлости? Оставалась альтернатива идти в гости к «третьему», но это не снижало риска стать мишенью для сплетен.