— А разве ты не переезжаешь сегодня? Твои родители завтра возвращаются, нет?

Я судорожно вздохнула. И с тяжестью в животе прошептала:

— Вот черт.

Учитывая все произошедшие за последние дни, у меня вылетело из головы, что надо сказать Роману, что родители остаются в долине Напа еще на две недели, а теперь я ему ни за что не признаюсь. К тому же я не останусь в этом доме еще на две недели ни за какие коврижки.

Я быстро описала Карло ситуацию, добавив:

— Думаю, я просто… поеду домой, а с родителями разберусь, когда они вернутся.

— Не глупи, — дружелюбно сказал Карло. — Ты… — он заколебался, явно что-то обдумывая, — ты можешь пожить у меня.

Я нахмурилась.

— Нет. Не хочу напрягать тебя.

— Не хочу ничего слышать. У нас есть огромный гостевой дом, который никто не использовал с тех пор, как в нем жили Бэкхемы.

— Бэкхемы? — Я резко оживилась. — Ты говоришь о Дэвиде и Виктории…

— Это значит «да»? — беззлобно оборвал меня Карло.

Я вздохнула и опять плюхнулась в кресло.

— Не знаю…

— По-моему, Виктория оставила там свою обувь.

Моя нога дернулась. Прошла секунда. Потом еще одна.

— По рукам.

Я еще немного поболтала с Карло по телефону, и он предложил переехать сегодня, что меня полностью устраивало. Не хотелось оставаться в доме с этим придурком дольше необходимого.

Чем больше я думала о вчерашнем вечере, тем злее и смущеннее становилась. У меня не было ни малейшего понятия, зачем Роман это сделал. То есть, не мог же он знать, что нравится мне. Так ведь?

Я похолодела от этой мысли. Нет, это невозможно. Он просто хотел поиграть на моих нервах и отлично в этом преуспел.

Я нахмурилась, не веря в то, что вчера так легко сломалась. Я никогда до этого так не плакала. «И больше никогда не буду», — яростно подумала я.

С новообретенной уверенностью я оделась, распахнула дверь своей комнаты и потопала на кухню, а через пару секунд поймала себя на том, что вышагиваю как солдат, и замедлилась до спокойного прогулочного шага.

Тем не менее, я немного замялась, увидев там Романа. С Солэндж.

Тошнота вернулась с новой силой, но я заставила себя идти дальше спокойно и уверенно, будто ничего не произошло.

Солэндж помахала, увидев меня.

— Доброе утро, Майя, — сказала она со своим бразильским акцентом. На ней была надета лишь мужская рубашка.

«Уверена, у него была причина, чтобы одолжить свою рубашку», — мрачно подумала я, вспоминая ту ночь, когда сама осталась в его комнате после просмотра ужастика.

Я быстро абстрагировалась от этих воспоминаний и улыбнулась в ответ, пытаясь не думать о причинах ее пребывания здесь. С утра. В рубашке Романа.

Дьявол во плоти не удосужился даже поздороваться со мной. Он лишь облокотился на барную стойку, изучая меня с самодовольной улыбкой на лице.

Идиотская улыбка. К моему облегчению кровь в жилах начала вскипать. С гневом было куда легче справиться, чем с остальными эмоциями на букву «р».

— Смотрите, кто проснулся, — протянул Роман, не отрывая от меня глаз. — Почему ты вчера так рано ушла? Тебя что-то расстроило?

Подавляя желания со всей дури заехать ему коленом в пах, я села на соседний с Солэндж стул и взяла свежий маффин из корзинки, стоящей в центре стола.

— Лишь мой желудок, — спокойно ответила я. — Было плохой идеей поесть мексиканской еды перед балом. Сама виновата.

— Правда? — Роман не выглядел убежденным. — А мне показалось, что ты плакала.

— Да? Когда это? — спросила я, невинно хлопая глазками. Я знала, он не ответит, чтобы не выдасть, что, целуясь с Солэндж, смотрел на меня.

Его глаза слегка сузились.

— Когда ты уходила.

Я пожала плечами, откусила от маффина и ощутила, как божественное лакомство успокаивает растрепанные нервы.

— Как я сказала, мне действительно стало нехорошо. Возможно, я и пролила пару слезинок, когда живот сильно скрутило.