И мало им было встреч, так на дне рождения, когда он держал мать за руку, смотрел на нее честными глазами, а после, едва отлучившись от стола, полез к секретутке с насмешливым именем Вера.

Я не выдержал, пошел за ними. Проследил, хотел плюнуть в его лицемерную морду, но не успел. Застал одну потаскушку, что встала раком, как корова. Поди, надеялась, что Виктюша вернется и второй раз засадит. То-то охренела при моем появлении.

Но какова актриса. Оскара ей не хватает.

И сейчас жалобно смотрит…

Знай я чуть меньше — поверил бы. Особенно в это трогательное «Я все маме расскажу». Но на Верочке пробы ставить негде — она и под отца легла, и вокруг моей матери вьется. Убедила добрую женщину уговорить меня принять ее сестру на работу.

Я еще в тот момент понял, что это все неспроста. И оказался прав. Вот только девочки умудрялись водить за нос даже моих спецов и втихую выйти на заказчика не получилось. Пришлось играть по-крупному. Зато теперь Вера сидит передо мной и ломает комедию.

— У вас есть какие-то доказательства? — смотрит честными глазами и пытается вывернуться. А голос-то какой, голос! Как неживой.

Но я не дам ей ни единого шанса. Уверен, на том конце «удочки» сидит большая и зубастая рыба, считающая себя рыбаком. Кто знает, может и под отца она легла не сама по себе. Поэтому надо искать, рыть носом, пока не подрыли под меня.

— Доказательств больше чем достаточно, — ухмыльнулся я. — Записи с камер видеонаблюдения, записи с веб-камеры моего ноутбука — много чего. Все это должным образом оформлено и готово к передаче дела в суд. Ты, пошла вон, — процедил сквозь зубы, и неудачливая пешка Леночка, оскальзываясь на паркете, пулей вылетела за дверь.

Верочка проводила сестрицу долгим взглядом, взяла себя в руки и попыталась укусить меня, решив, что лучшая защита — нападение.

— И вы готовы пойти в суд и признать, что в вашей фирме охрана мышей не ловит? — спросила, пронизывая взглядом.

Только я давно броней оброс, и ее гляделки — пустая трата времени.

— Крыс, Верочка, — уточнил. — Мыши очень милые, пушистые создания. А вот крысы — разносчики заразы. Что до обращения в суд…

Вряд ли она боится суда — уверена, что старый любовник прикроет ее. Особенно если прямо отсюда бросится ему в ноги и «повесит» все на младшую сестру. И особенно если Верочка хорошо поработает ртом и горлом. Наказать младшую Самойлову выйдет в легкую, а вот старшую притянуть сложнее. Надо как следует запугать ее, чтобы сама себя подставила, не успела ничего обдумать и ни с кем посоветоваться.

— Верочка, — обратился к лицемерке и поморщился, все-таки мама слишком благоволит этой маленькой шлюшке. — Вам придется очень тяжело. Признаю, втянуть вас в это дело будет сложно — вы грамотно подставили сестру. Но я постараюсь, очень постараюсь. — Пугая ее, улыбнулся.

— Я не участвовала, — она покачала головой, руками сжимая сумку. — Нет. И Ленка… Она эгоистка, но… Не сама она до этого додумалась.

Интересно, сколько ей платят? Может, пошерстить актерские курсы? Играет так, что Станиславский бы поверил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А я и не спорю, — давно заметил, что вкрадчивый тон и улыбка пугают людей куда больше, чем громкий крик и мат. — Вас кто-то нанял. Кто-то расписал вам программу действий. И я этого кого-то найду.

— Я не знаю…

— Мне и не нужны ваши знания, Верочка, — отмахнулся от ее наигранного возмущения. Мне от нее вообще ничего не нужно, разве чтобы отлипла от штанов старого козла, падкого на молодые тела. Но такая, как она, ради денег будет терпеть старика, от которого тянет блевать, лишь бы платил. И тогда есть лишь один шанс, чтобы она отлипла и не причинила матери боль — и я выполню его, не сомневаясь.

= 9 =

Вера