Простушка на одну ночь - Айрин Лакс

— Елена-Сирена. Съесть тебя хочется. Съесть… Капусточку такую! — шепнул Марсель, куснув меня за губу и посасывая ее.

— Прекрати! Родители дома. В окошко могут за нами смотреть, отвечай им потом, кто возле меня трется!

— Не жадничай! — снова меня поцеловал и вздохнул. — Где тут сеновал?

— Показать? — предложила я.

— Айда со мной.

На улице трещал мороз, но мы перешептывались, изо рта вырывались облачка нашего дыхания. Нам было жарко, томительно. Глаза сверкали, губы спешили слиться в очередном поцелуе.

— Охотно провожу тебя на сеновал и, возможно, даже полюбуюсь, как ты там рукоблудничаешь в одиночестве.

— Почему в одиночестве? Ты не присоединишься?

— К тебе? Нет, спасибо! Сами, Марсель Вениаминович. Все сами!

— Почему?!

— Потому что мороз! Там температура минусовая… Вот почему!

— Точно, — тряхнул головой Марсель. — Мне с тобой жарко, а еще я мысленно как будто застрял в конце лета, на нашем отдыхе. Жизнь будто остановилась. Только сейчас снова раскачиваться начинает. С тобой…

Наверное, эти слова звучали даже самых жарких заверений в любви.

— Значит, сеновал отменяется. Может быть, в Лютиково гостиница найдется какая-нибудь?

— В Лютиково нет. Мотель есть. Ехать надо…

— Помчали?

— Придумаешь тоже!

— А что?

— А то!

Я сердито вырвалась из его объятий и отошла на два шага.

— Ты сейчас появился, голову мне вскружил. Ничего толком не обещаешь, только слова красивые говоришь. Завтра рано утром укатишь обратно вместе с Платоновыми, и все… Оставайся, Шатохина, одна! Жди с моря погоды.

— Лен, я хочу быть с тобой. С девочкой нашей. Я могу тебе золотые горы наобещать, но сначала хочу решить вопрос с отцом. Понимаешь? Я не хочу, чтобы над тобой угроза нависла!

Мне хотелось возразить что-то язвительное и острое. Но потом я вспомнила, как отец Марселя разорил человека, наказал его за то, что тот занимал его место на парковке. Мороз по коже пробрался. Разве можно с таким влиятельным человеком совладать?

— Значит, тебе остается только одно, Марсель!

Я отступила к дому, шагая спиной вперед.

— Забудь обо мне. Забудь о нас…

— Да ты обалдела, что ли?! — возмутился он и настиг меня у самой двери.

Пес глухо тявкнул и кинулся мне на защиту, вцепившись пастью лишь за толстый валенок.

— Фу! Иди в будку! — прикрикнула на пса, он поплелся обратно к себе в конуру.

— Вредина!

Марсель смотрел на меня так, словно по-настоящему хотел съесть.

— Если я сегодня же в тебе не окажусь, сдохну, — пригрозил он. — Поехали.

— Куда?

— Да хоть куда-нибудь. Я по тебе соскучился жутко. Ни с одной девушкой мне не хочется проводить время.

— Марсель!

— Лена…

Он напористо прижался ко мне и поцеловал. Выдержка таяла. Снова он сводил меня с ума, лишая выдержки. Еще эта сложная ситуация… с его отцом… Ума не приложу, как быть!

— Я придумаю что-то. Обещаю. Но мне нужно немного вдохновения, — попросил Марсель, коснувшись моих губ. — Только ты можешь дать мне это!

— Ах ты хитрый жук! Вдохновения тебе дать… Ну даешь! Фантазер!

— Но сработало?

— Черт с тобой! — ругнулась я. — Иди клянчить у Платоновых машину, а я переоденусь и предупрежу родителей, что пойду гулять.

— До сих пор отпрашиваешься у родителей, Шатохина?

— Кто бы говорил, Кречетов! — фыркнула я. — Ты-то вообще от своего папаши прячешься!

— Языкастая какая… Будь уверена, я твоему языку и без сеновала найду применение!

Настроение у меня было приподнятое.

Я послала Марселю воздушный поцелуй и забежала домой, потопала ногами, стряхнув с обуви снег.

— Мама, папа! — закричала, думая, что они у телека сидят.

Но в ответ послышались шорохи и шаги торопливые, шепотки.

Выглянула в коридор. Папа сделал вид, что картину поправляет.