— Прекрасно. Мне еще нужно вернуться в офис, так что увидимся на следующей неделе. — Я прощаюсь с Логаном и еду домой к родителям. Не совсем уверен, что отец будет дома, мама не уточнила, когда именно начинаются его процедуры.

У двери меня приветствует горничная.

— Мой отец дома? — спрашиваю я ее, проходя в дом.

— Да, но он отдыхает в своей комнате.

Мой отец никогда не отдыхает, и почти не спит. Так что, если сейчас он в постели, это значит, что он действительно плохо себя чувствует. Мне не нравится, как он ко мне относится, но я не хочу, чтобы он страдал или умирал. Он все еще мой отец, и я действительно за него волнуюсь.

— Отец. — Я вхожу в его комнату. Он лежит в постели в пижаме и халате, но не спит.

— Пирс. — Он слишком быстро садится, и начинает кашлять. — Что ты здесь делаешь?

— Я хотел с тобой кое о чем поговорить.

— А я велел тебе звонить, прежде чем приходить, — злится он.

— У меня не было времени.

Я сажусь в кресло у кровати и рассказываю о новом лечении рака, о котором узнал от Логана.

— Ну и что ты думаешь? Ты хотел бы это попробовать?

— Мне нужно видеть результаты исследования, прежде чем я решу. И я хотел бы поговорить с коллегами Логана в Европе, которые действительно пробовали это лечение на своих пациентах. Надеюсь, они старше его. Я не возьму себе врача — ребенка.

— Логан молод, но очень умен. И да, я уверен, он мог бы связаться с врачами, участвующими в исследовании. Но проводить само лечение будет он.

— За это его могут посадить в тюрьму и лишить медицинской лицензии. Зачем ему рисковать?

— Он бы и не стал, если бы его не защищала организация.

Я рассказал отцу об идее, посетившей меня в ресторане, что хочу пригласить Логана работать в клинику. Врачи, там работающие, не являются членами группы, но имеют ограниченные знания о «Дюнамис». Они должны подписать контракт, прежде чем приступать к работе. В нем говорится, что они пострадают, если выдадут наши секреты, и все же мы находим еще много желающих, и ни один врач никогда еще не пытался нарушить условия контракта.

Работать врачом на организацию весьма престижно. Высокие доходы, нет хлопот со страхованием, и полная свобода в лечении своих пациентов, используя любые средства, необходимые для поддержания их жизни и здоровья, даже если эти методы лечения не одобрены. Наши врачи могут даже работать с лабораторией в «Синклер Фармасьютикалс», компании, принадлежащей семье Ройса, для разработки собственных лекарств.

— Логан стал бы отличным дополнением к клинике, — убеждаю я отца. — У него много инновационных идей и методов лечения, которые принесут пользу другим членам.

— А что ты получаешь взамен?

— Я тебе помогаю.

Отец хмыкает.

— Ты в этом не заинтересован, ты же меня ненавидишь.

— Это неправда. Я забочусь о тебе и хочу, чтобы тебе стало лучше.

— Дело не только в этом.

— Логан — мой друг. Я и ему хочу помочь.

— Что еще?

Отец слишком хорошо меня знает. Чувствует, что я что-то скрываю. Приходится сказать ему правду.

— Если я найму Логана для работы в клинике, я хочу, чтобы организация освободила одну из наших коллег от ее контракта.

— Какое она имеет к нему отношение?

— Логан больше года встречался с Софией время от времени. Он хочет жениться на ней, но она не может дать согласия из-за работы с «Дюнамис». Логан, конечно же, не в курсе, что она на нас работает.

Он злобно хихикает.

— София, как же, я хорошо ее знаю.

Меня передергивает, я не желаю думать о том, сколько раз он был с ней.

Отец кашляет.

— Какого черта тебя так волнует личная жизнь этого человека?

— Он будет более предан своей работе, если перестанет страдать. И хорошо, потому что она уже о нас знает, не будет задавать ему вопросов.

— Он не женится на ней, если узнает, что она для нас делала.