Не осуждайте нас - fuckingartist (2014)

Мама перевела на меня обеспокоенный взгляд.

— Да, — недолго думая, ответила я.

— Софи, это очень непростая профессия. Не думай, что все фотографы такие, как Жак. Ему наверняка понадобилось много хитрости и изворотливости для этого, — папа неприятно поморщился, — в его мире без этого никак.

— И талант очень важен, — приставив руку к губам, добавила мама.

Я не понимала, о чем они говорят. Хитрость, изворотливость, талант. Жак никогда не произносил этих слов. Да, безусловно, талант важен, но разве это главное? Разве я любила Жака за его талант?

— Нет, — сказала я.

— Что нет? — родители удивленно смотрели на меня.

— Нет, это не так. Вы не правы, — мой голос стал сильным от уверенности в собственных словах. — Талант тут не при чем. Он много работал. Жак жил своим делом. Где бы мы ни были, чтобы мы ни делали, он всегда в первую очередь думал о фотографии. О деле, которое действительно любит, — я говорила быстро, слегка дрожащим голосом. Мне было обидно. За него обидно.

И верно ведь… Я порой находилась с ним в одной комнате, смотрела в его глаза, говорила с ним, но он не рядом был. Всегда думал о чем-то. И все, ради чего он думал, все, ради чего он жил — это фотография. Ему хотелось идти вперед. У него были мечты и цели. На сколько голов он был выше меня? Насколько сильно я тормозила его…

— И он много работал, — продолжила я, опуская глаза, — иногда ночами не спал, обрабатывая снимок за снимком. Да, он был талантлив. Но главное то, что он тратил на это целые сутки. Да, я уверена, что хочу стать фотографом. Возможно, у меня нет хитрости и одаренности, но я буду стараться ничуть не меньше него.

В комнате повисла тишина. Родители переглянулись, и папа беззаботно пожал плечами. Никто не сказал ни слова. Я взяла вилку и лениво начала копаться в картофеле, в голове роились странные мысли.

— Франция, — сказал отец, отрываясь от стакана с водой.

— Мм?

— Звонил твой учитель, сказал, что вы полетите в Париж.

— Что? — чуть слышно спросила я.

Я почувствовала, как замерло мое сердце. Глаза округлились, и зрачки лишь слегка подрагивали.

— В здании школы, в которое вы должны были поехать, произошла какая-то техническая авария, — спокойно произнесла мама, смотря мне в глаза. — Есть другая, сотрудничающая с вами, она как раз в Париже.

— В Париже… — повторила я, опуская глаза. — Вот как.

Как много разговоров об этом городе прошло через мои уши. Казалось, будто я была там много раз, хотя бы потому, что это был город, где родился он. Легкий звон в ушах и гулко бьющееся сердце сменились безразличием и, глубоко вздохнув, я выдавила из себя улыбку. «Париж, так Париж», — подумала я, приступая к обеду.

***

Прошло еще пару недель.

— Нет, Вадим, пуховик брать необязательно, — монотонно отвечала я во время телефонного разговора с другом.

Завтра уже должен был быть отлет, и внутри все сжималось от приятного волнения. Собранный чемодан, сумка, подготовленная одежда. «Я лечу в Париж», — думалось тогда мне при взгляде на любую вещь вокруг.

Париж был большим городом. Возможность увидеть его там была равна практически нулю. Но сама мысль… Мысль о том, что он ходит по тем же улицам, или, может быть, в здании напротив, могла свести меня с ума. Чувства, которые, казалось, уже остыли, были готовы разорваться просто потому, что мы стоим на одной и той же земле.

— Вадим, мне надо идти, — сказала я.

На том конце послышалось недовольное ворчание и, еле сдерживая улыбку, я нажала отбой.

Я вышла в коридор и включила свет. Белые стены залились желтоватым комнатным освещением. За окнами медленно садилось весеннее солнце. Я потянулась от долгого ленивого лежания на кровати и начала натягивать на ноги любимые бирюзовые кеды. «Когда мы с ним в последний раз виделись, на мне были сапоги, кажется», — отчего-то подумала я и сразу одернула себя. Такое случалось все чаще. Случайные мысли, связанные с ним.