Не осуждайте нас - fuckingartist (2014)

— Понятие «моральные нормы» тебе ни о чем не говорит? — язвенно спросил Макс.

— У каждого своя мораль.

— Жак, ты уже уходишь? — спросила мама, входя вместе с папой в прихожую.

— Да, извините. — На лице Жака снова появилась добрая улыбка. — Софи, я позвоню.

— Угу. — Я смущенно кивнула.

Стоило Жаку выйти за дверь, как я почувствовала безумное желание прыгать и танцевать. Неожиданная волна счастья окатила меня с ног до головы. Я чувствовала победу, радость, теплоту, а самое главное — отсутствие всякого страха.

Глава 25 “Человек, который заставляет меня быть на шаг впереди”.

Если мы перестанем делать глупости, значит, мы состарились.

Эрих Мария Ремарк, “Триумфальная арка”

— Фотография? — удивленно спросила учительница.

— Да.

Уроки уже кончились, и я все-таки решилась отдать классной руководительнице листок, где в графе «будущей профессии» я скромно написала «фотограф».

— Софи, милая, ты уже в десятом классе. Следовало бы немного реальней смотреть на мир. — Она поправила очки на переносице и подняла на меня свои глаза.

Я только и могла, что стоять над ней и переминаться с ноги на ногу, не понимая причину такого возмущения.

— Я не понимаю, что не так.

— Ну, хорошо, ладно, где ты собралась учиться фотографии?

— Я пока не думала об этом.

— А работать? Работать ты где собралась?

— Нигде, я буду работать сама на себя. Принимать заказы, устраивать выставки.

— Заказы? Выставки? О, господи… — Она закатила глаза. — Ты хоть понимаешь, что вас, таких вот — желающих, тысячи, а добьются чего-нибудь, дай бог, два-три человека.

Я правда не понимала, я стояла с округленными глазами, вглядываясь в написанное мною в бланке слово. Что в нем такого странного? Разве Я не должна была написать, то чем я искренне хочу заниматься, то что сделало бы меня счастливой? Разве я не должна написать правду, несмотря на любые «но».

— Давай так, — учительница встала со своего места и достала из старого шкафа какую-то занюханную книгу. — Напишем пока, что ты хочешь стать искусствоведом. Профессия тоже творческая, глядишь, может, и понравится. И институт в Москве найти несложно, а спрос какой! — она отдала мне книгу советских времен, где большими буквами было написано «Искусствовед».

— Но я не хочу быть искусствоведом. Я фотографом буду. — Мои слова начинали казаться мне жутко наивными, но я ничего не могла с собой поделать.

— Я пока бланк твой директору отправлять не буду, подумай еще, с родителями поговори. Софи, взрослой пора становиться. Пощелкать всегда успеешь, а зарабатывать на жизнь как будешь?

Василиса Михайловна говорила с добротой. Она была хорошей женщиной, которую я знала не первый год. Она и вправду беспокоилась о моем будущем и, наверное, просто хотела сделать по максимуму много для каждого ученика. Но сейчас мы были словно с разных планет, и на моей определенно меньше людей.

— Эм… Хорошо, спасибо, до свидания.

— До завтра, Софи.

Я вышла из кабинета и направилась к раздевалке.

Войдя в маленькое темное затхлое помещение, я с трудом отыскала свое пальто и неловко обулась в сапоги. В голове был какой-то странный шум, чувство сожаления и непонятное жжение в груди. Как будто что-то дорогое мне только что втоптали в землю, оклеветали и обидели.

Я вышла из школы. На улице было холодно. Снег медленно падал с неба, накрывая город хоть какой-то приятной чистотой. Знаю, стоит ему перестать идти, как сотни машин сваляют его с грязью, заставят медленно таять, превращая тротуары в одну сплошную слякоть без конца. Но пока он тут, мне не хотелось прятаться по углам автобусов и маршрутных такси.