Не осуждайте нас - fuckingartist (2014)

Официант проводил нас к небольшому столику в углу зала и оставил два огромных меню в темном кожаном переплете. Оттенки этого ресторана были очень классическими, напоминали мне Америку пятидесятых годов. Коричневые, зеленые, темно-бордовые оттенки мебели и прочих декоративных элементов.

— Мне не терпится показать тебе свои фотографии. — Девушка достала из сумки огромную папку, по размерам совпадающую с тем самым меню.

Мне показалось странным, что девушка тут же перелистнула ее на самую середину, но уже через миг я поняла, в чем же было дело, и чьи именно фотографии она хотела мне показать. В них читался его почерк, его стиль.

Она комментировала каждую: «Эту он сделал в июле на природе». «Эта была сделана в какой-то студии на Арбате». «А вот эта вообще случайно вышла!». Ее речи не казались мне хвастливыми. Они были приятны только потому, что она говорила от чистого сердца о деле, что не оставляет ее равнодушной.

— А вот эта? — я узнала кабинет Жака на заднем фоне фотографии, где стояла Кристина.

— А эта… — ее улыбка стала печальной, а прежняя радость покинула взгляд. — Он сказал, что ее не стоит помещать в портфолио, но мне она особенно дорога. Жак сделал ее в последний наш с ним день. Это было чуть позже на той же неделе, когда мы с тобой познакомились. — Я заметила, как тихо подрагивает ее губа.

Кристина начала плакать. С ее глаз скатывались крупные слезы, которые обычно бывают от настоящей горькой обиды, от разбитого сердца и преданных надежд. Руки Кристины невольно накрыли ее лицо, и она отвела уставший измученный взгляд подальше от этой самой фотографии.

— Софи, мне некому было это рассказать. У меня нет подруг или знакомых, нет ни одного человека, который смог бы выслушать меня. Я… В тот день мы переспали.

Мое сердце упало. Как бы обыденно это не звучало, но это так. Все мое естественно мигом перенеслось в пятки, покидая голову, глаза, кожу, сердце… Я в тот момент стала словно наблюдателем собственной жизни, не имеющим с ней ничего общего.

— Я его заставила, думала, мне от этого легче будет. Мол, мой первый раз случится с небезразличным мне мужчиной. Но, Софи, нет на свете хуже пытки, чем спать с человеком, который тебя никогда не полюбит. Все это глупости и вздор, что в постели человек принадлежит только тебе и тебе одной… Никогда он мне не казался таким далеким, как в те бесконечные минуты. — Она вновь заплакала, роняя слезы на деревянный стол.

В ее словах было столько горечи и обиды, что я невольно прониклась к ней. Я не могла ее винить и не могла злиться, не могла обижаться и жалеть себя. В тот момент передо мной сидела девушка, по уши влюбленная и очень юная. Через несколько дней она улетит в Париж, и, вероятно, сюда больше никогда не вернется, оставляя позади человека, который не дал ей ни капли доброты взамен на всю теплоту ее слов и поступков.

^^Мелодия шкатулки — Ólafur Arnalds — Near Light

Глава 28 “Все мы когда-нибудь делаем такой выбор”

— А когда перестанет болеть разбитое сердце?

— Не скоро, мой друг. Сперва уйдет надежда, а вместе с ней и боль.

— Я думал, надежда умирает последней?

— Значит, боль остается навсегда.

Элджернон Флауэрс, “Монолог в четырех стенах”

— Фотоаппарат, тетрадка, толстовка, резинка для волос, книга, фонарик. Софи, я не поняла, где сексуальное белье?! — возмущалась Лина, перекапывая сумку, которую я собрала для поездки.

— Лина, мы едем на один день. Вечером я уже буду дома. — Не без улыбки ответила я подруге, складывая зверски вытащенные Линой вещи обратно.

— И что? Это загородный дом. Тут не надо быть очень догадливой, чтобы понять, зачем тебя пригласили.

— Там будет целая команда осветителей, визажистов, моделей и разных других помощников. Жаку не будет до меня совершенно никакого дела.

— Ну конечно. — Лина закатила глаза и вновь вытащила мою толстовку. — Ты правда наденешь этот балахон?