Не осуждайте нас - fuckingartist (2014)

— Я его каждый день на улицах вижу. Он у меня везде. В щелчке фотоаппарата, в серых домах, в длинных пальто — никуда он не уехал, он остался тут, а поговорить с ним нельзя, — мой голос был слабым, всхлипывающим, полностью опустошенным, — я так всю жизнь могу промучиться. Для меня нет никакой Франции, где он теперь живет. В моих воспоминаниях он всегда был и будет здесь. И это пугает.

— Софи, все образумится… — мамина рука легла поверх моих волос.

— Не образумится. Просто так ничего не случится. Я его забуду. Навсегда. Он мне не нужен.

Именно так звучала моя самая большая за всю жизнь. Ложь, произнесенная самой себе.

Глава 45 “Все могло быть не так”.

К одиночеству привыкаешь, но достаточно нарушить его хоть на день, и тебе придется привыкать к нему заново, с самого начала.

Ричард Бах, “Иллюзии”

— Мы вас исключаем, — директриса захлопнула мое личное дело и отодвинула его на край стола.

— Исключаете? За что? — пальцы нервно обхватили края кофты, а губы начали подрагивать от страха.

— Оценки за последние недели с пятерок и четверок скатились до сплошных двоек. Пятеро учителей отказываются тебя аттестовавать, — голос этой полной женщины звучал холодно, словно тысяча ледяных глыб. — Предупреждения делались неоднократно. И я бы смогла закрыть на это глаза, если бы не один случай.

— Какой случай? — где-то внутри меня зародилась слабая надежда, что все сейчас окажется недоразумением.

— Около месяца назад в школу позвонили твои родители и спросили, была ли ты в школе. Я ответила, что да, и что в тот день тебя забрал дядя. По их словам, ты не вернулась домой, а вчера, — директриса повернула ко мне экран своего компьютера, — в сеть выложили эти фотографии.

Я не могла вымолвить ни слова. Не было никакого недоразумения. На экране высветились изображения меня и Жака, выходящего из здания школы. Нас было едва видно, фотографию сделали, похоже, из окон класса, но этого было достаточно, чтобы понять ситуацию неправильно.

— Я…

— По словам твоих родителей, никакой дядя тебя не забирал, а в одиннадцать часов ночи дома тебя не было.

— Да, но…

— Чтобы в понедельник родители были здесь, пусть заберут документы. Свободна.

Опешившая от внезапной новости, я еще пару секунд смотрела на директрису. Женщина сложила руки на столе и холодно изучала меня взглядом. Никогда я ее не любила. Она была из тех людей, что могут унизить, разозлить и разбить одним словом.

Я вышла из кабинета директрисы, словно в тумане и, недолго думая, подобрала сумку с дивана в коридоре. Меня вызвали прямо с урока, в коридорах было тихо. Только где-то в другом конце здания раздавался звонкий смех. «Значит, выгнали…» — подумала я, окончательно осознавая свое положение.

Я вышла из школы и пешком направилась к себе домой. «Лучше пройтись» — в наушниках заиграла музыка, отвлекающая от грустных мыслей. В голове вертелись лица родителей, я едва могла представить, что именно они мне скажут. Я собиралась в который раз столкнуться с их холодными взглядами, в квартире снова будет тихо.

***

На подходе к дому я заметила странную фигуру, сидящую на скамейке около самой двери. Подойдя ближе, было несложно догадаться, чьи именно светлые волосы сейчас спадали на лицо парня.

Макс сидел, согнувшись и уронив лицо на руки. Прямо на холодном тротуаре валялась его кожаная сумка. Я приблизилась к нему и легонько потрясла за плечо.

— Макс, что с тобой? — спросила я, убирая наушники в карман.

Он тяжело поднял голову и сощурил глаза при взгляде на мое лицо. Он казался каким-то странным, потерянным или даже раздавленным.

— Софи, — произнес он, слегка замешкавшись, — а я к тебе.

— Да, я вижу.

Я села рядом с ним и с минуту ждала, пока он скажет что-то еще. От моего репетитора сильно пахло алкоголем, но я постаралась не реагировать на это.