— Пойдем, я знаю здесь неподалеку классную кафешку, — Тон поймал мою руку и притянул к себе. От близости парня по телу пробежал табун мурашек, но в памяти еще были свежи его обжимашки и лобызания с Милой… и ведь Антон не возражал! Еще и в пятницу собрался с ней встречаться! Отчего-то за столько дней проведенных вместе я привыкла считать его своим, а оказывается все совсем не так…

— Я не хочу никуда идти! — выкрикнула я, позабыв, что не собиралась вести себя как истеричка.

— Да успокойся ты, — прошипел Тон, еще крепче прижимая меня к себе и оттаскивая куда-то в кусты, высаженные вдоль политеха — оказывается мы каким-то образом успели перейти дорогу. — Сестренка на экзамене перенервничала, — прокомментировал Тон куда-то в сторону — видно нашелся кто-то неравнодушный среди спешащих граждан, заинтересовавшийся куда это парень тащит сопротивляющуюся девчонку.

— Я тебе не сестренка! — хрюкнула я, чувствуя, что слезный поток мне уже не сдержать.

— Правильно. Ты сестренка Севы, но это почти тоже самое, что моя, — прошептал Антон, крепче прижимая меня к себе, окутывая теплом, укачивая. Его горячее дыхание щекотало мне ухо. Хотелось стоять так вечность… но, боже, о чем он говорит?! — Я никому не дам тебя в обиду. Никому.

— Это ты! Ты меня обидел! — я дернулась, но мне удалось отстраниться лишь немного. Антон выглядел растерянным. Глаза его потемнели, словно грозовое небо над нашими головами, губы плотно сжались…

— Обидел? Как?

Но он был всё таким же притягательным. И не было сил смотреть в любимые глаза, в глубине которых плескалась незнакомая боль.

Едва не задохнувшись от нестерпимого желания поцеловать любимого, я приподнялась на цыпочки и неумело прижалась к его губам…

Губы обожгло. Маленький электрический заряд пробежал по напряженному телу. Кто бы знал, как мне хотелось углубить поцелуй, прикусить мягкие податливые губы, запустить пальцы в растрепанные на ветру волосы, но… Желать младшую сестренку лучшего друга? Она же совсем ребенок — маленькая и наивная… И Севка обещал кастрировать любого кто хоть пальцем ее тронет… и я обещал тоже самое. И никому не дам ее в обиду. Никому… и даже себе.

Над головой громыхнуло, заставив меня вздрогнуть и неловко отступить, выпуская малышку из объятий — еще не хватало, чтобы она почувствовала как я ее хочу. Нет, определенно пора спустить пар… с кем-нибудь кто к этому готов. И с кем потом можно без труда расстаться ни о чем не жалея. А сейчас надо проводить Лену домой — прогулки уже не выйдет, да и дождь вот-вот пойдет.

Я посмотрел на девчонку, в глазах ее стояли слезы. Напридумывала себе великую и прекрасную… "Но от чего мне-то так хреново!?" — мысленно возопил я. — "Не хочу чтоб она ревела!"

— Лен, не надо…

Слезы брызнули одновременно с дождем, бешеным потоком хлынувшим с небес. Вот, черт! Как ее теперь успокоить? Как?

— Лен… — сделал шаг к малышке.

Она отчаянно замотала головой, отступая. Такие желанные губки обиженно кривились, пытаясь сдержать рыдания, словно она не замечала, что слезы уже вовсю текут по щекам вперемешку с дождем.

И что делать? Что-что-что?

Хочется схватить ее в объятия и прижать к себе. Еще лучше посадить на колени. И никогда не отпускать. И гладить, и целовать, и…

На кой черт она Севкина сестра?

Ладно, главное не портить ребенку нервы — ей еще экзамены сдавать…

— Лен, пойдем домой… — я сделал еще один шаг к девушке, намереваясь взять ее за руку. Но она вдруг развернулась и бросилась бежать…

Господи, я идиотка! Да с чего я решила, что нужна ему со своими чувствами, когда он мне четко сказал, что я ему все равно что сестра?

Я попыталась плотнее сжать губы, чтобы не зарыдать в голос — выходило плохо, плохо выходило…

А-а-аа, почему я такая ду-ура???