— Я правда думал, что все это ненадолго — ну, месяц поживу у отца и мама меня заберет… А им без меня совсем неплохо было. И в школу меня другую перевели… — Тон задумался, беззвучно шевеля губами. — Даже брат реже звонить стал, а я думал мы с ним… — Тон вдруг внимательно посмотрел на меня, словно решая стоит ли продолжать… И, видимо, решил, что я достойна доверия. — Знаешь, мы с ним близнецы, — огорошил он. — Не по знаку зодиака, а вот так, — махнул он руками показывая на себя, — один в один. Только он добрый и хороший, а я… не получился… В общем, стал я у отца жить. Он к тому времени уже на Ларисе был женат. Сам все время в командировках пропадал, да вот Лариса меня без внимания не оставляла, — что это? Показалось Тохин голос потеплел. И словно подчиняясь гипнозу этого голоса, я передвинулась чуть ближе, положила руку ему на колено, а Тон сделал вид, что не заметил и отодвигаться не стал.

Но и на меня не смотрел — гипнотизировал окно, задумчиво терзая так и не отложенную в сторону расческу.

— Десятый класс я закончил с трудом. Лариса в той школе, куда меня перевели, завучем работала и, вероятно, только из уважения к ней мне ставили тройки…

Почему-то мне с трудом представлялось, что Антон может быть двоечником или троечником, но парень не кокетничал. Выражение его лица становилось все более хмурым и замкнутым.

— Потом было лето. Мама давно обещала, что мы поедем на море все вместе, а тут… В общем, приехала она с отчимом к нам и с Ларисой поругалась… из-за меня… Оценки мои не понравились, давила на мачеху, что они с отцом мной не занимаются. Я тогда так разозлился… Кричал, что она меня вообще бросила и мачеху я больше люблю, — Тон уставился на меня, словно ожидая какой-то реакции. Знать бы какой… Осуждать я его не могла, да и не хотела… хотя маме его наверно очень обидно было. — Мама тоже была в шоке, — неверно истолковал мое молчание Тон, отворачиваясь. — А вот муж ее быстро сориентировался — сказал, что раз так, то могу оставаться с мачехой дома, а на море они без меня поедут…

Я не вытерпела и осторожно погладила Антона по руке. Он вздрогнул всем телом и отодвинулся. Сел ровнее. Из-за расширившихся зрачков, глаза его казались совсем темными и взгляд, которым парень вновь буравил меня казался злым.

— И тогда я от всей своей поганой души пожелал чтоб их самолет рухнул, — зловещим шепотом произнес Антон. — И знаешь…

Знаю… догадалась. По бесконечной боли разлившейся в Тохиных глазах пополам со злостью на себя.

— … он действительно рухнул.

Боже. Безумно хотелось встряхнуть его, прижаться как можно ближе, но я была уверена, что Антон меня просто оттолкнет, несмотря на то, а может быть как раз из-за того, что сейчас по моей вине он разбередил свои старые раны. Но что хуже всего — этот дурак, похоже, винил во всем себя.

— Тоша, ты не виноват, — прошептала я, сама еле сдерживая слезы. — Самолеты не падают по желанию обиженных подростков! Понимаешь?

— Понимаю, — отстраненно кивнул парень. И он, действительно, похоже, понимал, но все равно не верил в свою непричастность.

Долго мы сидели в молчании. Фильм закончился. Ливень за окном превратился в мелкий моросящий дождь — нудный и тоскливый.

— А знаешь зачем я тебе все это рассказал? — вдруг произнес Антон. Моя расческа противно тренькнула в его руках и сломалась.

— Зачем?

— Чтоб ты не думала, что я такой хороший как ты себе навоображала.

— Откуда тебе знать, что я себе навоображала? — фыркнула я, чувствуя, как тревожно бьется сердце.

— У тебя на лице написано, — просто сказал Тон.

Я вспыхнула — щеки опалило жаром и он пополз вниз по шее к груди.

— Ничего ужасного ты мне о себе не рассказал! Да, вы плохо расстались, но то, что самолет упал — не твоя вина, — повторила я очевидное.

— Ты хорошая маленькая девочка и тебе нужен хороший мальчик без тараканов и скелетов в шкафу, — Тон устало прикрыл глаза и тяжело сглотнул, словно слова давались ему с трудом.