Друг старшего брата - Аира (2017)

А мне хотелось большего — я чувствовала себя жадиной, которой всё мало. Хотелось прижаться к его прохладной коже губами, пощупать, погладить, поцеловать. И хотя я решила, что больше никаких первых шагов с моей стороны не будет, рука моя сама собой нежно провела по плечу парня, тому самому, на котором теперь раскинулись непонятные загогулины.

— У тебя татуировка.

— Да, у меня татуировка, — я скорее почувствовала, чем увидела, как парень улыбнулся и коротко поцеловал меня в макушку. — Спи, мелкая. Спи.

И я действительно скоро уснула — абсолютно счастливая и довольная. Мне наконец-то было тепло.

Проснулась от мягкого поцелуя в губы. Улыбнулась, открывая глаза, и обнаружила перед собой невозмутимого полностью одетого Антошку с совершенно нечитаемым выражением на разбитом лице. Я даже решила, что поцелуй мне всего-навсего пригрезился на фоне ночного согревания по чукотской методике, при одном воспоминании о которой щеки предательски вспыхнули пожаром. И как теперь вести себя с ним? Непонятно…

— С добрым утром, — проскрипела я, чувствуя, что во рту пересохло.

Разум знал, что нельзя, но руки сами потянулись к Тошкиной скуле, на которой расцвел огроменный фингал сегодня гораздо более темный, чем вчера. Пальцы осторожно коснулись горячей и как будто припухшей кожи, в то время как взгляд скользнул ниже — к распухшей нижней губе с ощутимой трещиной слева… наверняка довольно болезненной… Вряд ли Тон мог поцеловать меня при таком раскладе — пригрезилось, значит… Но, по крайней мере, он не пытался оттолкнуть мою руку — уже хорошо.

— Да уж обедать пора, — хмыкнул парень, пристально разглядывая меня. Видок у меня наверно еще тот, учитывая, что спать я легла с мокрой головой… но лучше не думать об этом.

— Но кормить я тебя буду чуть позже. А пока вот… — Тон нехотя протянул мне кружку, которую держал всё это время. Пришлось убрать руку от его лица. — Лариса сказала, тебе надо больше пить…

От одной мысли о еде желудок протестующе сжался, а к горлу подкатила тошнота, да и в организме в целом все еще ощущалась противная слабость. Но кружку я приняла с благодарностью — в ней оказался брусничный морс.

— Спасибо, — поблагодарила глухо, выпив всё до капли. — А есть я не хочу, — добавила грустно, кутаясь в одеяло.

Тон нахмурился, осторожно коснулся моего лба теплой ладонью, но жара у меня не было.

— Как ты себя чувствуешь?

— Всё тело ломит… и тошнит, — призналась я, неосознанно желая чтобы Тон меня пожалел, при этом понимая, что насильно мил не будешь и на жалость давить нечестно.

— Так ты может… беременна?

Ошарашенно вылупилась на парня, не понимая, шутит он или всерьез спрашивает. Судя по выражению лица, Тон вполне допускал мысль о моей беременности. Господи, приличную девушку уже и потошнить просто так не может? Что за стереотипы?

— Вообще-то я болею, — осторожно заметила я. — Мне плохо. И вот такая вот у моего организма реакция на болезнь… А еще мне окситоцина не хватает, — добавила обиженно.

Антон растянул губы в кривоватой улыбке и наклонился ко мне так, что между нашими лицами оставалось едва ли больше 10 сантиметров.

— А ты попроси… — шепнул этот демон, гипнотизируя мои губы.

Это что, Тон заигрывает со мной? Или я опять выдаю желаемое за действительное? И что он имеет в виду — поцелуй или объятия?

Я-то, безусловно, хочу и того и другого, но Тон же ведь неадекват — начнет опять истерить, если я попрошу поцеловать меня… Да и вообще, почему я должна просить об этом?! В любом случае, с обнимашками более безобидный вариант.

— Обними меня, — чуть слышно прошептала я.

Показалось в глазах Тона мелькнула досада, но мое желание было тут же исполнено.