Друг старшего брата - Аира (2017)

Меня заставили вновь принять сидячее положение. Зажужжал фен и кожи коснулся поток теплого воздуха… а после и Антон осторожно провел рукой по моим волосам, пропуская их между пальцев, чтобы они быстрее сохли. Ощущения были невероятные. Я невольно придвинулась к Антону ближе, совершенно забыв, что все еще как бы раздета.

— Кхм… — Тон резко отстранился от меня, отчего я едва не свалилась с кровати, резко выныривая из состояния полусна. В голове зашумело. Да что за…

— Хм… Кхе-х… Пить… кх-х… — парень схватил кружку со столика и залпом осушил ее. — Пить хочешь? — поинтересовался он.

Вообще-то пить мне действительно хотелось.

— Сейчас принесу. И таблетки надо выпить… температурку померить, а потом баиньки. И вот, — Тон беспардонно залез в мой шкаф, вытащил оттуда подаренную Настей ночнушку совершенно нелепого вида и бросил ее рядом со мной. — Оденься, пожалуйста.

И так умоляюще посмотрел…

Не, ну одеться, я понимаю, надо. Но в это странное нечто, подаренное Настасьей исключительно с юмористическим подтекстом?

— Хорошо.

Собственно, влезть в Настин дар особого труда не составило и это единственный плюс этого безобразия. Ночнушка висела на мне бесформенным балахоном и походила я в ней скорее на привидение, нежели на молодую привлекательную девушку, коей мне хотелось выглядеть в глазах Антона. Однако, вернувшийся с кухни парень при виде меня одобрительно кивнул и даже улыбнулся — интересные у него вкусы…

— Вот, выпей это, — Тон протянул мне кружку с водой и здоровенную таблетку, которой я послушно принялась давиться.

— О-у, — застонал Антон, закатывая глаза. — Раскуси ее.

Наверно я ему жутко надоела. Интересно, почему он каждый раз соглашается побыть моей нянькой? Неужели у Севы имеется настолько страшный компромат на него?

С таблеткой я, в конце концов, справилась — Тон удовлетворенно кивнул, после чего, присев рядом со мной на кровать, попытался аккуратно отодрать от моей ноги размокший пластырь, который отклеиваться никак не хотел, мертвой хваткой цепляясь за мою кожу.

— Так, ладно, — парень вздохнул. — Ложись поудобнее.

— Зачем это? — чувствуя опасность, поинтересовалась я, но всё же с удовольствием растянулась на кровати. Боже, я без сил.

Антон не ответил. Подцепив краешек пластыря, он резко дернул его вниз. Я взвыла.

— Прости, прости, прости, — Антон прижал подскочившую меня к себе и погладил по спине. — Ш-ш… сейчас всё пройдет.

— Да ты садист несчастный, — заявила я, сквозь выступившие слезы.

— Прости, маленькая.

Тон насильно уложил меня обратно. Осторожно вытянул мою многострадальную конечность, положив к себе на колени, и тихонько подул на пострадавший участок кожи.

— У зайки — боли, у волка — боли, а у девочки-Леночки — заживи…

— Я взрослая, Тон! — дернула я ногой, но отпускать ее никто не собирался.

— Мм… — задумчиво промычал Севкин друг, скосив на меня отчего-то потемневшие глаза. — Взрослая значит? А орешь, как…

Антон мягко погладил мою коленку, скользнув ладонью чуть выше, чем это было нужно, призывая племя мурашек перейти в полную боевую готовность для забега по просторам моего не такого уж большого тельца. Склонился ниже, вновь осторожно подул… а в следующее мгновенье его губы нежно коснулись вдруг ставшей мега чувствительной кожи.

— У медведя — боли, — прошептал Тон. Его губы вновь коснулись меня, срывая мурашки в бешеный забег. — У лисицы — боли, — не собирался останавливаться на достигнутом парень — его губы раз за разом обжигали мою кожу.

Я тихонько застонала. Тон тут же перестал лобызать мою ногу, схватил ватный диск, осторожно протер ранку каким-то раствором и положив мазь, залепил новым пластырем.

— А теперь надо поспать.

Он осторожно, но как-то нервно переложил мою ногу на кровать, укрыл меня одеялом… и ушел.

Вскоре в ванной зашумела вода.

И что это вообще такое было?