Юлия, дочь Цезаря - Юлия Львофф (2020)

Теперь Цезарь был невозмутим.

- Придётся разорвать вашу помолвку, да простят меня боги. — Он воздел руки к небу, а спустя мгновение, погладив дочь по плечу, весело прибавил: - О Цепионе не беспокойся: Помпей, дабы смягчить его гнев, отдаст ему в жёны собственную дочь.

Глава 3

Прохладный утренний ветер бодро ворвался в шатёр и, погасив тонкий огненный язычок в лампаде, свежим дыханием коснулся щеки Сервилия Цепиона. Он провёл ладонью по лицу, смахивая остатки сна, и сел на львиной шкуре, которая служила ему постелью.

Лагерь шумно пробуждался; издалека доносилось лошадиное ржание; звучали трубы, громкие окрики и бряцание оружия. Второй легион из войска Цезаря, после возвращения из испанского похода осевший в окрестностях Рима, ожидал приказа о роспуске. Истосковавшиеся по семьям воины грезили об отдыхе у домашнего очага, но, верные присяге и своему императору[24], не смели покинуть лагерь. Цезарь же, наученный горьким опытом Помпея (по возвращению в Италию с Востока, Великий отпустил своих воинов по домам, за что был неожиданно наказан: сенат, перестав его бояться, отказался дать земли его ветеранам, и Помпей был как бы свергнут со своего высокого положения), не торопился ослаблять свои тылы, пока не достигнет намеченной цели. Цель его была известна: консулат.

Цепион потянулся до хруста в костях и резким прыжком вскочил на ноги. С каждым прожитым вне Рима и в такой близости от него днём нетерпение его возрастало всё больше и больше; порою его охватывала настоящая злость на Цезаря: уж он-то должен был понимать, что Квинт Сервилий Цепион, примипил[25] в одном из самых славных легионов, имеет законное право находиться сейчас в самом Городе, а не на его окраине. Конечно, он не сомневался в том, что его семья и без него подготовит всё необходимое для свадьбы, но ему было не по себе от того, что он до сих пор не виделся с Юлией.

Как всегда, когда он думал о ней, у него внутри всё сладко и мучительно заныло. Его тянуло к Юлии с какой-то почти яростной силой, которую в последнее время укрощать становилось всё труднее, возможно, отчасти оттого, что час свидания был уже так близок...

У входа в шатёр послышались голоса; затем разговор вдруг оборвался: как будто кто-то замер в нерешительности или раздумье.

- Эй, кто там? Входи! — Цепион не без сожаления отвлёкся от своих сладких грёз. Он поднял голову и взглянул на вошедших.

- Salutatio[26], Сервилий Цепион! — проговорил один из них тоном человека, проведшего большую часть жизни в военном лагере. — Вести из Рима. Одна из них — лично для тебя.

- Привет тебе, достойный Гирций! — весело отозвался Цепион, пожимая руку посланнику Цезаря. Он давно знал Луция Гирция и испытывал к нему тёплые чувства; он был уверен, что этот человек должен приносить только радостные вести.

- Письмо от Цезаря. — Гирций протянул Цепиону послание, при этом избегая смотреть ему в глаза. — Ответ писать не нужно... И, если ты не возражаешь, я сейчас же покину тебя...

Слова Гирция не предвещали ничего хорошего: они сразу посеяли в душе Цепиона зёрна тревоги, которая разрасталась с каждым мгновением.

- Что случилось? — спросил Цепион, не распечатывая письма, и требовательно взглянул на Гирция, упорно не поднимавшего глаз, а затем на хмурое лицо своего приятеля, одного из центурионов легиона.

- Ну, во-первых, наш император добился успеха на выборах и вчера в сенате с почётом был провозглашён консулом. — Вдохновлённо начав свою речь, Гирций вдруг осёкся и поджал губы.

- Это значит, что наш легион может быть распущен, - продолжил вместо него боевой товарищ Цепиона. — И это, полагаю, во-вторых.

- Догадываюсь, что есть ещё и в-третьих, - жёстко произнёс Цепион, не сводя с посланника Цезаря пристального пытливого взора.