А в следующую секунду мой радостный вопль услышала, кажется, вся планета.

– Не может быть! – Дэвид, подбежавший ко мне, схватил окровавленную крысу и поднял ее высоко в воздух. – Аборигенка все-таки попала!

– Она ушла так далеко от места, где альбиноска выстрелила в зверушку, – задумчиво пролепетала я.

– Ну да, эти создании довольно выносливые.

Бордовая вязкая кровь струилась по рукам Дэвида, как корни, хаотично прорывающиеся в землю и оплетающие все на своем пути.

Мы подошли к костру. Гарсиа поджидала нас, сидя рядом с Киром. При виде умирающего создания на руках Дэвида она самодовольно усмехнулась.

Теперь, когда костер осветил это загадочное животное, я смогла рассмотреть его поближе. Оно полностью помещалось у Дэвида в руках, свернувшись калачиком. Ясные огромные черные глаза отражали языки пламени и как бы говорили нам: жизнь за жизнь, а вам – не стыдно ни капельки. Хвост, лысый, как у настоящей крысы, едва шевелился. Сквозь покрытую серым мехом кожу проступали очертания ребер. В животе, рядом с задней правой лапой, зияла внушительных размеров кровавая дыра. Я поморщилась и поспешила отвернуться.

– Кто-нибудь, откройте рот Киру, – скомандовал Дэвид.

Мы подчинились. Уже спустя пару минут юноша стоял над Киром и держал над его ртом истекающее кровью создание.

– Всех нервных прошу отвернуться, – добавил он и резко перекрутил руки.

Крыса издала едва слышный писк. Послышался хруст костей. Я почувствовала, как внутри меня все сжимается от боли и отвращения. Спустя пару секунд из еще теплой плоти фонтаном брызнула вязкая бордовая кровь, которая стала литься в рот Киру.

– Усадите его, – снова скомандовал Дэвид. Мы с Гарсией подстелили под его спину рюкзак и кое-как усадили парня в вертикальное положение.

Неожиданно Кир резко дернулся. Его руки затряслись, рот открылся в безмолвном «о», а по всему телу пронеслась такая дрожь, что буквально свалила его с места. Мы поспешили придерживать его.

Со стороны это, наверное, напоминало приступы Соньки. Вот поэтому я и испугалась, начав думать, что Дэвид намудрил что-то не то. Перед глазами всплыли последние дни Соньки… Ее полные боли глаза… Одежда, испачканная в крови и рвотных массах… Трясущиеся руки… И рана… Такая огромная, с осколком копья, пропитанного ядом…

– Еще больше! – Дэвид снова схватил издохшую крысу и, перекручивая ее еще сильнее, вылил новую порцию крови и кишок Киру в рот.

Кир содрогнулся. На его лбу выступил пот, а глаза закатились, как у эпилептика, так что теперь в его глазницах отражались одни белки глаз.

– Ты точно уверен, что это сработает? – я пристально посмотрела на Дэвида. Он кивнул:

– Должно.

В это время Кир сделал свой последний рывок и осел в наших руках, крепко зажмурившись.

Открыл глаза он только тогда, когда к нему вернулось ясное и полное сознание.

8

– Поверить не могу, что я вел себя как умалишенный, – содрогнулся Кир.

Мы преодолели небольшой кряж и сосновый лес и теперь двигались прямо к океану. В воздухе чувствовались запахи воды и морского прибоя, а мы с нетерпением предвкушали снова выйти в открытую искрящуюся гладь. Только теперь уже – все вместе.

– Ну, ничего такого особо не случилось, – галантный Дэвид решил умолчать про то приключение, которое устроил нам Кир. – Мы… э-э, зверушку одну убили и поужинали. Только и всего.

– Да, поужинали, – протянула я, вспоминая Кира в припадке.

Мы наконец-то вскарабкались на высокий холм. Вдалеке виднелась озаренная солнцем гладь бескрайнего океана. Солнце освещало высокие проростки пшеницы, хотя я точно не могла утверждать, была ли это пшеница, и вообще, был ли сейчас сезон для пшеницы. Наверху слышались крики птиц.