Шильонский узник - Байрон Джордж Гордон

Прочь, прочь от жизни – навсегда!

Перевод В. Брюсова

Строки, написанные под вязом на кладбище в Гарроу

Места родимые! Здесь ветви вздохов полны,

С безоблачных небес струятся ветра волны:

Я мыслю, одинок, о том, как здесь бродил

По дерну свежему я с тем, кого любил,

И с теми, кто сейчас, как я, – за синей

далью, —

Быть может, вспоминал прошедшее с печалью:

О, только б видеть вас, извилины холмов!

Любить безмерно вас я всё еще готов;

Плакучий вяз! Ложась под твой шатер

укромный,

Я часто размышлял в час сумеречно-скромный:

По старой памяти склоняюсь под тобой,

Но, ах! уже мечты бывалой нет со мной;

И ветви, простонав под ветром —

пред ненастьем, —

Зовут меня вздохнуть над отсиявшим

счастьем,

И шепчут, мнится мне, дрожащие листы:

«Помедли, отдохни, прости, мой друг, и ты!»

Но охладит судьба души моей волненье,

Заботам и страстям пошлет успокоенье,

Так часто думал я, – пусть близкий

смертный час

Судьба мне усладит, когда огонь погас;

И в келью тесную, иль в узкую могилу —

Хочу я сердце скрыть, что медлить здесь

любило;

С мечтою страстной мне отрадно умирать,

В излюбленных местах мне сладко почивать;

Уснуть навеки там, где все мечты кипели,

На вечный отдых лечь у детской колыбели;

Навеки отдохнуть под пологом ветвей,

Под дерном, где, резвясь, вставало утро дней;

Окутаться землей на родине мне милой,

Смешаться с нею там, где грусть моя бродила;

И пусть благословят – знакомые листы,

Пусть плачут надо мной – друзья моей

мечты;

О, только те, кто был мне дорог в дни

былые, —

И пусть меня вовек не вспомнят остальные.

2 сентября 1807

Перевод А. Блока

Ты счастлива

Ты счастлива, – и я бы должен счастье

При этой мысли в сердце ощутить;

К судьбе твоей горячего участья

Во мне ничто не в силах истребить.

Он также счастлив, избранный тобою —

И как его завиден мне удел!

Когда б он не любил тебя – враждою

К нему бы я безмерною кипел!

Изнемогал от ревности и муки

Я, увидав ребенка твоего;

Но он ко мне простер с улыбкой руки —

И целовать я страстно стал его.

Я целовал, сдержавши вздох невольный

О том, что на отца он походил,

Но у него твой взгляд, – и мне довольно

Уж этого, чтоб я его любил.

Прощай! Пока ты счастлива, ни слова

Судьбе в укор не посылаю я.

Но жить, где ты… Нет, Мэри, нет! Иль снова

Проснется страсть мятежная моя.

Глупец! Я думал, юных увлечений

Пыл истребят и гордость и года.

И что ж: теперь надежды нет и тени —

А сердце так же бьется, как тогда.

Мы свиделись. Ты знаешь, без волненья

Встречать не мог я взоров дорогих:

Но в этот миг ни слово, ни движенье

Не выдали сокрытых мук моих.

Ты пристально в лицо мне посмотрела;

Но каменным казалося оно.

Быть может, лишь прочесть ты в нем успела

Спокойствие отчаянья одно.

Воспоминанье прочь! Скорей рассейся

Рай светлых снов, снов юности моей!

Где ж Лета? Пусть они погибнут в ней!

О сердце, замолчи или разбейся!

2 ноября 1808

Перевод А. Плещеева

«Прости! Коль могут к небесам…»

Прости! Коль могут к небесам

Взлетать молитвы о других.

Моя молитва будет там,

И даже улетит за них!

Что пользы плакать и вздыхать?