Ложь - Каридад Адамс (2018)

— Нет-нет, совсем наоборот. Я могу быть спокойна: кузен полностью поправился, и все счастливы.

— Но это же чудесно! Вот только мне кажется, Вы не очень этому рады, — неуверенно заметил Джонсон.

— Только будучи отъявленной эгоисткой, я не порадовалась бы за них, преподобный отец, просто это письмо спустило меня с небес на землю. Оно пришло как нельзя кстати, и вернуло меня к реальности, о которой я позабыла в миг затмения, — задумчиво ответила Вероника.

— К реальности? — недоуменно переспросил пастор.

— Вчера вечером я испугалась как ребенок и трусливо прибежала сюда. Неправильно было сталкивать Вас и Деметрио лбами. Я должна была сама дать ему отпор, и с сегодняшнего дня так и будет!

— Вероника, прошу Вас, — Джонсон умоляюще сложил руки на груди, но девушка не дала ему договорить.

— Не волнуйтесь за меня, преподобный, — твердо ответила она, пресекая все возражения, — это была минутная слабость, и она уже прошла.

— В таком случае позвольте мне попросить Вас запечатать это письмо и отослать его.

— Нет, преподобный, я не стану этого делать. Я вообще не должна была писать его.

— Но что же такое могло быть в полученном Вами письме, если Вы передумали?

— Ничего особенного, всего несколько строчек, да вот, прочтите сами. И кстати говоря, я отвечу на письмо, сообщу новости о себе, но не сегодня. К чему спешить и лишний раз гонять Игуасу? Я напишу им завтра или послезавтра, — Вероника машинально встала и вышла из дома преподобного отца. Она прошла мимо индейца, даже не заметив его. Удивленный Игуасу вышел следом за ней.

— Ты не посмотрела на свои подарки, белая королева? — наконец, решился заговорить он. — Патрон Бело передал их для тебя.

Вероника ничего не ответила индейцу, казалось, она даже не слышала его.

— Мое место — там! — тихо сказала она, внимательно глядя на холм под обжигающе-палящим полуденным солнцем.

Да, именно там были ее дом и избранник. Она сама выбрала его из прочих мужчин, и все остальные должны думать, что она счастлива здесь, будь это даже ад, в котором мучается ее душа. Вероника порвала написанное дяде письмо на тысячу мелких кусочков. Ну нет, она не сбежит отсюда, и помощи просить не станет, а хладнокровно и отважно встретит свою судьбу! Неожиданно Вероника почувствовала, что стала сильнее и решительнее. Теперь она знала, что Деметрио де Сан Тельмо любил ее также сильно, как и ненавидел, и поняла, что выпрашивать у него любовь было бесполезно; но и у нее в руках было оружие против его страсти, и этим оружием была ее красота — обоюдоострый клинок, которым она либо убьет, либо сама погибнет от него.

— Вероника, — окликнул девушку вышедший из дома Джонсон. Заметив индейца, удивленно взирающего на погруженную в свои мысли Веронику, пастор отослал его прочь. — Вероника, — снова позвал он, хватая ее за руки в порыве безнадежной и безудержной мольбы, — прошу Вас, умоляю…

— Простите меня, преподобный, но Ваши просьбы напрасны. При свете дня всё стало ясно и понятно. Нет, я не сбегу отсюда, я буду драться до конца!

— Но я не могу допустить этого… Мой долг защищать Вас.

— Простите меня, святой отец, прошу Вас, простите. Я принесла Вам больше зла, чем добра. Поклянитесь мне, что ничего не станете делать ради меня. Возвращайтесь в церковь, к спокойной жизни и прихожанам, ко всем несчастным беднякам, которые так нуждаются в Вас, и кого Вы бросили из-за меня… Прощайте, друг мой…

* * *