Мое безумие - Калья Рид (2021)

Он что-то говорит, и она качает головой. Я пытаюсь читать по ее губам, но она говорит слишком быстро. Затем незнакомец улыбается ей. Улыбкой, от которой глупеют даже умные женщины.

Медсестра вздыхает и в знак поражения опускает плечи. Затем украдкой оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что никто не смотрит, наклоняется над стойкой и указывает прямо на меня.

Мужчина смотрит в мою сторону. Его взгляд полон решительности. И силы.

Оттолкнувшись от стойки регистратуры, он идет в комнату отдыха. У него уверенная походка, как будто каждый свой шаг он завоевал в упорной борьбе. Подбородок гордо приподнят, глаза смотрят прямо на меня. Мои руки начинает бить дрожь. Кровь отливает от кончиков пальцев рук и устремляется к кончикам пальцев ног. Мое сердце бухает, как барабан.

Бум-бум.

Бум-бум.

Бум-бум.

Каждый новый удар громче предыдущего. Вскоре мне уже кажется, что все в комнате слышат стук моего сердца. Мужчина останавливается прямо перед моим столом. Я прижимаю к себе Эвелин и откидываю голову назад, чтобы встретиться с ним взглядом. Клянусь, это удар прямо в сердце.

– Могу я сесть, Виктория?

Откуда ему известно мое имя? Я отчаянно пытаюсь понять, что происходит. Неужели меня кто-то разыгрывает? Я оглядываю комнату – вдруг из-за угла выскочит кто-то из докторов и скажет, что это всего лишь проверка.

Я не отвечаю, и тогда он приподнимает бровь и садится напротив меня. Затем кладет руки на стол и переплетает пальцы. Они большие, грубые, с мозолями. Ногти неаккуратно подстрижены. Мой желудок скручивается узлом. Я помню эти руки, они держали меня прошлой ночью. Не руки Уэса. Вот эти.

Мы сидим молча, но что именно я должна сказать? Как мне начать разговор с незнакомцем? Я не знаю.

Он пристально смотрит на Эвелин. Затем его взгляд скользит с моей дочери на меня. Я беру Эвелин так, чтобы ее головка лежала у меня на груди, и нежно поглаживаю ее по спинке.

– Извините, мы знакомы? – Мой голос звучит твердо, но вежливо.

Он наклоняет голову набок и смотрит на меня из-под ресниц. Черный изгиб бровей подчеркивает его глаза.

– Я – Синклер.

Я молча смотрю на него. Я знаю, он ожидает, что я его узнаю. Но нет. Мы с ним никогда не встречались. Не считая прошлой ночи.

– Синклер Монтгомери, – уточняет он.

Это ничего мне не говорит. В ответ я лишь пожимаю плечами. Он закрывает глаза. Его губы сжимаются в ровную линию. Я не знаю его, но боль и досада этого человека очевидны. Я бы рада ему помочь. Но как? Я не могу помочь даже самой себе.

– Ты не помнишь меня, – говорит он. В его голосе нет ни гнева, ни обиды, но в его глазах буйство эмоций. Для меня это уже слишком.

– А я должна?

Его губы растягиваются в грустной улыбке.

– Да. Должна.

Это безумие: кто-то смотрит прямо на вас, и в его глазах мелькают тысячи воспоминаний. Вещи, которые вы даже при самом огромном желании не в состоянии вспомнить.

Безумные и ужасные.

– Ваше имя мне не знакомо, – тихо говорю я. Мой язык как будто слишком велик для моего рта, и все, что я скажу, будет звучать жалко.

Синклер.

Его имя Синклер.

С его внешностью и пристальным взглядом это имя удивительно ему подходит. Он улыбается мне. Улыбка медленно расплывается по его лицу, как будто он знает, о чем я думаю.

– Я знаю, что ты меня не помнишь. Вот почему я здесь, – говорит он. – Нам есть что наверстать.

Это кажется слишком… невероятным. Я еще крепче прижимаю к себе Эвелин.

– Вы меня не обманываете? – шепчу я.

Он наклоняется вперед.

– С тех пор, как мы познакомились, я ни разу не солгал тебе, – заявляет он.

– И давно мы знакомы?

Он сглатывает, и я вижу, как дергается его кадык.

– Два с половиной года.

В моих глазах отражается сомнение. Синклер вздыхает.

– Я знаю, что ты мне не веришь.