Мое безумие - Калья Рид (2021)

Вошел на полную глубину, на какую только мог. Я не чувствовала ничего, кроме его пульсации внутри меня. Мое тело было у него в плену. Он что-то прорычал мне в ухо, и у меня по коже пробежали тысячи мурашек. Он знал, как двигаться. Как работать бедрами. Когда ускорить темп, когда замедлить.

Каждый поворот, каждый подъем моего тела приносили все больше удовольствия. Подо мной Синклер едва контролировал нас обоих. Я же упивалась его наготой. Он был полностью мой. Мои руки скользнули по его животу. Его мускулы мгновенно напряглись в ответ. Я улыбнулась, с восхищением наблюдая, как бедра Синклера ритмично устремляются навстречу мне.

– Помогай мне, Виктория, – прошептал он сквозь стиснутые зубы.

Секс с ним был сродни его поцелуям. Чем быстрее он двигался, тем быстрее я теряла рассудок. Вскоре я не могла думать ни о чем другом.

Моя голова была запрокинута. Глаза закрыты. Каждый мускул в моем теле натянут, как струна. Я вцепилась в спинку дивана, и наши с Синклером тела двигались в унисон.

– Я люблю тебя, – еле слышно прошептала я.

Это была та любовь, в которой я могла широко раскинуть руки и не почувствовать себя стесненной. Я могла дышать полной грудью, и воздух никогда не будет затхлым.

Я могла жить в этой любви.

Затем я разжала руки и закричала так громко, что у меня заболело горло.

Лоб Синклера уперся мне в грудь, а сам он в последний раз мощно и глубоко вошел в меня. Из его горла вырвался стон. Честное слово, я никогда не думала, что так приятно смотреть, как мужчина теряет контроль над собой, и знать, что это ты довела его до исступления.

С шумом втянув в себя воздух, Синклер открыл один глаз и улыбнулся мне. По нашим телам, смешиваясь, ручьями стекал пот, создавая общий запах, который знали только мы одни.

Несколько секунд мы оба жадно хватали ртами воздух, пытаясь отдышаться, после чего он сказал мне, что я единственная женщина, которая смогла поставить его на колени. Для меня же все было наоборот.

Синклер как будто выжег на мне свое клеймо.

Теперь я была его собственностью.

Как будто прочитав мои мысли, Синклер поднял голову и, посмотрев мне прямо в глаза, взял мое лицо в свои большие, мозолистые ладони.

– Ради тебя я готов на что угодно, – сказал он.

И я ему поверила.

* * *

Позже, когда мы приняли душ, переоделись и легли в постель, мы с Синклером перебрали детские имена. Я была лишь на четвертом месяце. Было еще слишком рано говорить, кого я носила под сердцем, но я была почти уверена, что это девочка. Я чувствовала это нутром. Синклер же был уверен, что это мальчик. Телевизор был включен, и на наших лицах плясали отблески экрана. Когда мы были вместе, время не существовало. Оно было за дверью, ожидая той минуты, когда сможет снова наброситься на нас. Но здесь мы были от него свободны – равно как и от всего остального, что преследовало нас в нашей реальной жизни.

Эти моменты – единственное, что не давало мне сойти с ума. Развод продвигался черепашьими темпами, настолько медленно, что иногда я была готова сбежать с Синклером далеко-далеко и начать жизнь в новом месте. Я была уверена, что так будет проще.

Я перевернула страницу книги и просмотрела имена девочек на букву Э.

– Мне нравится Эвелин, – сказала я. Синклер вопросительно поднял бровь. – Тебе не нравится?

– Я должен подумать.

Я погладила живот.

– Мы могли бы называть ее Эви.

– Ты могла бы, – согласился Синклер и перекатился на спину. Закинув руки за голову, он задумчиво посмотрел в потолок.

Последние несколько дней мы перебирали имена, то и дело подбрасывая друг другу варианты, как будто это была игра. Но я ни на чем так и не остановилась. Ни одно имя меня пока не зацепило. Я решила, что пойму, как только услышу правильное имя. Тогда все моментально встанет на свои места.

Я вновь погрузилась в изучение списка имен, как вдруг из ниоткуда Синклер крикнул:

– Эвелин Монтгомери!