Приготовь для меня любовь... - Татьяна Лайт (2021)

— Не смей ее так называть, она не кошка блохастая, не коза, Мария Сергеевна — твой шеф-повар. Позвала и позвала. Все равно как бы я не злился, а выкинуть из своей жизни не смогу. Не так меня мать воспитала, чтобы в морду дать и прогнать. А хотя следовало бы.

— Ты не кипятись, Марья правильно сказала, что все ошибаются. Я сам в своей жизни наворотил, а казалось, что все правильно делаю. Сам еще не один раз споткнешься, как Маша сказала, самое главное, чтобы в жизни были те, кто может простить и принять. Я не говорю, чтобы ты к нему на грудь бросился, но присмотрись, не руби с плеча. Маша редко в людях ошибается. А ему она помочь захотела. Стало быть, не злой, и уже плюс.

— Как ее дети?

— Вчера были лучше, а сегодня не знаю, она трубку не берет. На сообщения не отвечает. Я ее тетке позвонил, спросил, как дела, она сказала, что все хорошо. А что хорошо, почему трубку не берет, не знаю.

— И ты так спокойно сидишь, надо ехать и узнавать, — хотел было подняться, но Игорь меня остановил.

— Охлани, Ромео! Тая сказала, что все нормально. Значит, ничего страшного нет. А если мы навеселе заявимся к больным детям, то приятного будет мало. Чтобы не родилось в ее светлой голове, дай ей время, в понедельник узнаем.

— Время…… уж слишком много его в моей жизни, и понял я, что нифига оно не лечит, а сложные ситуации запутывает еще больше. Но ты прав, к детям пьяными не ходят.

Мы допили бутылку, съели все нарезки и Игорь уехал домой. А я лег в кровать и вырубился до утра воскресенья. Не смотря, на количество выпитого, голова была ясной и злость поутихла. И как-то даже вся ситуация стала смотреться под другим углом. Мне было плохо одному. Я страдал от гибели матери и Игната, теперь я не один, Игорь и так не чужой мне человек, оказывается мне почти родственник, отец, по которому я так горевал, тоже есть и тоже рядом. Осталось найти племяшку и устроить личную жизнь. Делов- то!

Информация, что отец жив, как будто что-то освободила во мне. Вот уже не я старший в роду, вот как будто и не на мне одном вся ответственность за грехи. И соответствовать вроде уже и не чему. Память оказалось мнимой, этот человек сам этой памяти не соответствует, и уже вроде и не должен я ему ничего, не мать защищать, нет ее, ни брата наставлять, и его нет, и видимо плохо наставлял, раз так он накосячил. Быть лучше, быть выше и сильней? А кого выше, кого лучше, кого сильнее? Если отца, то давно я его перерос, а то кем он стал, так вообще на несколько голов выше и сильнее и лучше. Освобождение приходило с болью, потому как на месте напряжения образовывалась пустота. Все что давило на меня, теребило и заставляло двигаться вперед ушло. И что дальше? И как жить теперь? Что будет двигать меня вперед? Пустота в груди добавляла легкости, и в тоже время рождала апатию.

Мне так захотелось услышать голос Маши, а еще лучше, чтобы она меня коснулась. Увидеть ее глаза, прикоснуться к ней. Опять всплыли в голове картинки из комнаты персонала. И я как будто явственно почувствовал тепло ее рук на моей груди. Ее дыхание, и слова, сказанные мне в плечо. Маша, моя девочка. Моя сильная и добрая женщина.

Я ходил по квартире и пытался найти повод позвонить ей в воскресенье. Что я скажу, какой повод? Спросить про детей? Так я за них ее ругал. Спросить об ее самочувствии, ведь она убежала так стремительно, и была бледна, точно, может она заразилась от детей и болеет? Набрал ее номер, а в ответ мне только гудки. Через несколько минут еще раз, и все повторилось. Я не знаю, сколько раз я набирал ее номер, но трубку она так и не взяла. Это зародило во мне чувство паники. Неужели я ее потерял? Что именно ее так напугало?

Глава 21

Маша