Я сделаю нам больно - Дарья Данина, Алекса Мун (2021)

Лицо Ильи искажает кривая ухмылка. До такой степени горькая, что хочется сдохнуть. Вот прям сейчас. Чтобы его снёс нахер самосвал и размазал его мозги по асфальту. Чтобы этот кошмар закончился.

Интересно, Мила думала о том же, когда он вбивался в неё? В тот злополучный вечер?

- Мы говорили об этом, па. Мы обсуждали это. Это больно. Это грязно. Я знаю. Но я хочу всё исправить. Как ты не понимаешь?

- Её сегодня выписывают, – сквозь зубы прошипел отец. Казалось, что каждое слово он произносил с огромным трудом. Будто в его глотку засунули кусок рваной наждачной бумаги.

- Я знаю, – приподнял голову, и собрал языком с губ влагу. – я знаю это.

Отец делает несколько шагов, вновь приближаясь к сыну. Разворачивает того, и мягко подталкивает к главному входу в больничный корпус. От его ладони на плече на какие-то мгновения становится легче. Илья почти давится воздухом. Подбирается весь, и расправляет осунувшиеся плечи.

- Я разговаривал с Оксаной, – тихо произносит Леднёв старший, пропуская брюнета вперёд. Громко вздыхает на молчание сына. – Она всё знает… ну, точнее, не то, что ты натворил…

- Я знаю. – Перебивает отца, скрываясь в лифте первым.

- Знаешь?

Лифт начинает своё движение, а сердце Ильи подпрыгивает с каждым этажом. Чем выше они поднимались, тем яростнее оно колотилось о рёбра.

- Я слышал… случайно слышал, как она разговаривала с мамой. Дверь была открыта…

- Я понятия не имею, что нам с вами делать. – Мужчина опускает голову, растирая большим и указательным пальцем высокую переносицу.

- Просто позволь мне помочь? Отвезти её домой?

…

Илья и не помнит, когда в последний раз так волновался. Стоял в ярко освещённом коридоре, ожидая, пока Оксана Вадимовна соберёт дочь и они обе выйдут из этой палаты. Отец отошёл в сторону, решая по телефону рабочие вопросы, а брюнет впервые в жизни грыз ногти на руках. Отвратительное занятие, но зубы машинально обкусывают то, что считают лишним.

Перед глазами до сих пор взгляд её матери. Когда они поднялись на этаж, женщина уже была там. Обсуждала с лечащий врачом нюансы выписки, непрерывно кривая головой, словно болванчик. Заметила приближающихся мужчин и скромно поприветствовала, подставляя щеку Павлу.

- Доброе утро, Илья. – Кивнула и ему, вновь переводя внимание на врача.

- И вам, Оксана Вадимовна. – Опускаясь на софу, возле палаты. Прислушиваясь к звукам по ту сторону. Он слышал её. Шелест, стук. Тихое бормотание. Кажется, она уронила костыли. Напрягся, сдерживая порыв войти к ней. Не сейчас. Взгляд на её мать. Та, словно почувствовав, оглядывается в ответ. Вооот… вот сейчас он чует наверняка: этим взглядом она дала понять, что знает. Возможно, не всё. Но теперь она всё видит. Замечает каждую деталь. Теперь ты под пристальным вниманием, парень.

Он так и остался сидеть возле двери, исподлобья наблюдая за тем, как отец расхаживает вдоль коридора, рассказывая своему заму о тонкостях предстоящей сделки с болгарами.

Он бы очень хотел сам отвезти её домой. Но сейчас ему нужно смириться с тем, что Милана поедет в машине родителей.

Закрыл глаза, набирая в лёгкие как можно больше кислорода. Легко и одновременно тяжело. Вчерашний разговор с ней сбросил с плеч то, что висело мёртвым грузом много-много лет. Душило. Топило. Срослось с ним.

Открыл глаза, услышав щелчок совсем рядом. Дверь распахнулась, и первым из палаты показалось кресло. Затем её ноги. Пальчики, что впивались в подлокотники… она. Светлые волосы собраны на затылке в высокий хвост. Пара прядок обрамляли милое личико. На щеках едва заметный румянец. Улыбка на полных губах исчезла, как только она увидела его.

- Привет. – Подорвался с места. Спрятал руки в карманах куртки.

- Привет. – Почти шёпотом. Её запах вихрем пронёсся рядом, обволакивая брюнета.