Гобелен - Фиона Макинтош (2015)

– Не то слово. Конечно, пока врачи ничего не говорят о состоянии его разума… ну, в смысле, поврежден ли мозг, если да, то до какой степени…

– Еще ведь рано, Джон.

– Насколько я понимаю, от Джейн вестей нет?

Накануне Джульетта взяла на себя ответственность – позвонила в гостиницу и честно объяснила Максвеллам, почему Джейн не выходит на связь. Шок Джона Максвелла ощущался физически. Но Джульетта считала, что они больше не вправе скрывать от Максвеллов страшную правду.

– Только что приходили полицейские, обнадежили нас. Они полагают, что Джейн заблудилась в национальном парке, ее обнаружение – это вопрос времени. Задействованы следопыты, собаки, вертолеты и все такое.

– Послушайте, я сюсюканья не люблю, да только знаю – и Диана знает, – как наш сын любит вашу сестру. Мы с женой уже за одно это полюбили ее и очень беспокоимся.

– Поберегите нервы для Уилла, а за Джейн мы будем переживать. Надеюсь, наша влюбленная пара воссоединится в самом скором будущем, – вымучила Джульетта. Звучало пафосно, а что поделать? Что еще можно сказать в такой ситуации?

– Я завтра позвоню, – пообещал Максвелл.

– Спасибо вам, Джон. Передайте привет Диане… мы все ее любим.

Джульетта повесила трубку, повернулась к родителям.

– Я подумала, вы не в том настроении, чтобы говорить.

Отец с матерью согласно кивнули.

– Кажется, у Максвелла хорошие новости, – заметил Хью Грейнджер.

– Да, Уилл скоро очнется.

* * *

Сесилия выскочила из экипажа вслед за Джейн.

– Уинифред! Что ты делаешь?

– Ловлю портшез. Так быстрее.

– Что быстрее?

– Добираться до Тауэра. Я должна встретиться с Уильямом.

Миссис Миллс тем временем отчаянно жестикулировала, высунувшись из экипажа.

– Госпожа графиня, вы уверены, что вас к нему пустят в день, когда… – Миссис Миллс хотела сказать «в день перед казнью» или что-нибудь в этом роде, но смутилась и закончила фразу: – В день, когда рассматривается апелляция?

– Полагаю, пустят. Деньги, миссис Миллс, способны убедить даже самого усердного стража. – Следующая фраза была обращена к Сесилии: – Возвращайся на Дьюк-стрит и жди меня. Видишь, портшез уже подали. Я быстро обернусь. Нужно кое-что сказать мужу.

Джейн забралась в портшез, несомый двумя дюжими молодцами.

– В Тауэр! – крикнула им Джейн.

Ну и конструкция – точно гроб, поставленный вертикально! Молодцы ухватились за шесты, подняли портшез. Джейн успела помахать изумленным подругам, прежде чем попросила носильщиков двигаться быстрее.

Они повиновались, побежали, срезая расстояние, по узким улочкам, где не проехал бы никакой экипаж. Они перепрыгивали через сточные канавы, рявкали на ребятишек, намеревавшихся забросать портшез гнилыми фруктами или чем-нибудь похуже. До Джейн доносились выкрики, помогавшие носильщикам не сбиваться с ритма. Нести легонькую Джейн было нетрудно; перемещались на хорошей скорости. Портшез был нарядный, наверху красовался зонтик, способный защитить пассажиров в париках и в шляпах с пышными перьями. Боковые окна закрыты шторками, чтобы зеваки не заглядывали внутрь. Трясло немилосердно, портшез раскачивался на длинных упругих шестах. Джейн чувствовала, когда дорога шла под гору, а когда – в гору. На одном участке пути попалась лестница между узкими улочками, и Джейн поневоле приняла горизонтальное положение. «Отличное транспортное средство, – думала Джейн. – Надо будет и дальше пользоваться портшезом».

Это соображение сменила менее приятная мысль – о цели поездки в Тауэр. Время работало не на Джейн; если она решила рискнуть со своим дерзким планом, нужно подготовиться, а главное – предупредить Уильяма.