Гобелен - Фиона Макинтош (2015)

– Тогда вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы обеспечить ему такую возможность. Если лондонские эскулапы поставили крест на вашем женихе, значит, надо везти его в Балтимор, пробовать новейшие методы, обращаться к медицинским светилам. Только так вы вернете его.

– Для Уилла я на все готова. Я бы даже собственной жизнью рискнула, будь в этом прок.

Лучистые глаза Робина засветились причастностью к некоей тайне.

– Так уж и на все, Джейн?

Ну просто Румпельштильцхен [2], подумала Джейн; того и гляди, выманит какое-нибудь роковое обещание.

– Да, на все, – прошептала она. – На все, что угодно, если это гарантирует Уиллу полное выздоровление, а нам с ним – счастливую жизнь.

– То есть он нужен вам для вашего будущего удовольствия?

Джейн кивнула. Дело определенно пахло западней; Джейн не рисковала отвечать словами.

– Я хочу, чтобы Уилл был здоров. Если от моих действий хоть что-то зависит, я на все согласна.

По крайней мере, в этой фразе не найти двойного смысла.

Робин усмехнулся.

– Вам воздастся за вашу преданность.

– Вы о чем? – нахмурилась Джейн.

Он подался вперед, на вопрос не ответил.

– Скажите, Джейн, какое место на земле имеет для Уилла особое значение?

Час от часу не легче. Джейн покачала головой.

– Не понимаю, к чему вы клоните.

– По-моему, вопрос простейший. Повторяю: из всех мест на земле должно же быть одно – самое главное для Уилла.

– Для него главное то место, где нахожусь я, – ответила Джейн, очень стараясь скрыть раздражение.

Взгляд, доставшийся ей, был отнюдь не пренебрежительным – даром что Джейн хотелось именно так интерпретировать его, а заодно и кривоватую улыбку. Но нет – Робин выражал сочувствие, вдобавок нечто подсказывало: он не играет с Джейн, не пытается дергать за струны ее души – он ее испытывает. Джейн казалось, под взглядом Робина в ней зреет некое соображение – какое именно, она не могла догадаться.

– Это само собой разумеется – ведь Уилл любит вас. Он знает, вы для него на все готовы, он уверен в вашей любви. Он не сомневается – ваших физических и душевных сил хватит, чтобы снова соединить его с вами. Вы сможете вынести испытания, положенные двоим, вы не потеряете присутствия духа, даже когда ситуация покажется безвыходной.

– А сейчас она какая – разве не безвыходная? – спросила Джейн, впрочем, безо всякой уверенности, что Робин не ударился в метафоричность. Впечатление было, что как раз ударился.

Робин качнул головой.

– Нет, не безвыходная. И никогда таковой не станет, покуда жизнь Уилла зависит от ваших сил, от вашего воображения, от вашего умения абстрагироваться от проверенных фактов и принять на веру нечто вам непонятное и прийти к решению, на первый взгляд странному и сулящему опасности. Жизнь Уилла, ваше счастье с ним зависят еще и от вашей честности.

Джейн совершенно запуталась. Робин что же – имеет в виду американских нейрохирургов?

– Вы хотите сказать, я должна отпустить Уилла с родителями в Штаты? Расстаться с ним?

Робин пожал плечами.

– Я только указываю вам возможные пути. Ваша задача – одолеть стереотипы и прийти к единственно правильному решению. Я – ваш проводник, не более того.

– И по какой же местности вы меня ведете?

Робин грустно улыбнулся.

– Эта местность называется великим гобеленом жизни.

Джейн подняла глаза, в которых скопились слезы. Если Робин их и заметил, то виду не подал. Взгляд его обратился куда-то вдаль.

– Мы все связаны. Нити наших жизней переплетены, перекручены; жизнь каждого в той или иной степени зависит от других людей. Самые прочные нити – конечно, те, что отвечают за кровную связь, что соединяют множество поколений. Кровное родство, Джейн, подобно золотым нитям в гобелене жизни.

Ну вот, теперь метафора в чистом виде.