Уснуть и только - Дина Лампитт (1996)

Снова наступило время синих колокольчиков, и Ричард Мейнард отправился в ненавидимый им лес, чтобы собрать букет для своей жены и сына. Ибо, как бы мало ни любила его Дебора, как бы холодно и безразлично она с ним ни обращалась, все-таки она принесла ему самый огромный из всех возможных даров – сына, которого он мог назвать своим.

По колено утонув в ярком озере цветов, Ричард вспоминал о зачатии ребенка в этом самом месте – зачатии, полном страсти и огня, и размышлял о том, какой холодной стала его жена после того единетвенного раза. Почему-то ему вдруг пришла на ум Дженна Мист, и он начал думать о той ночи, когда увидел ее обнаженной под плащом, и о ее стройном, удлиненном теле. Впервые, еще неотчетливо, Ричард на чал понимать, что его влечет к ней.

Сорвав последние цветы, Мейнард уже собрался уходить, когда, будто вызвав ее сюда своими мыслями, вдруг увидел Дженну, идущую по тропинке между деревьями с переброшенной через руку корзинкой. Сам не понимая, чего он так испугался, Ричард притворился, что не заметил ее, и поспешно ретировался в сторону Бэйндена, тем не менее каждую секунду ощущая за спиной ее присутствие. Когда Дженна наклонилась, чтобы наполнить свою корзину колокольчиками, Ричард услышал, как она запела, и обычное чувство неприязни к ней почти полностью растворилось в желании еще раз увидеть ее нагое тело. Против воли ему пришлось признаться себе, что он завидует плотнику Мисту, мужу этой высокой, смуглой молодой женщины.

Увидев, что он уходит, Дженна вздохнула с облегчением. Как раз с ним ей меньше всего сейчас хотелось разговаривать. В последнее время он выглядел каким-то одичавшим и несчастным, и Дженне было совершенно ясно, что его брак с Деборой потерпел крах. Как уже часто случалось, она задумалась о том, кто же отец рожденного Деборой ребенка. Дженна отвергала даже мысль о том, что это мог быть Бенджамин, но вот господин Роберт Морли – совсем другое дело. Прокалыванием бараньей лопатки она вызвала его в Мэгфилд, но увенчалось ли ее колдовство полным успехом? Действительно ли он, как надеялась Дженна, совратил Дебору? Ей не хотелось больше об этом думать, и Дженна постаралась полностью сосредоточиться на своем букете. Дойдя до небольшого пруда, она присела на поросшем мхом крутом берегу и вдруг заметила, что на дне поблескивает какой-то предмет. Осторожно погрузив руку в холодную толщу воды, Дженна достала его.

Это был кусочек металла, настолько проржавевший, что Дженна с трудом узнала в нем перстень. Однако, когда она надела его на палец, ей показа лось, что он обладает какой-то особой силой. Почему-то она тотчас же представила себе того незнакомца с ястребиными чертами лица, что смотрел на нее возле другого пруда, рядом с их домом. И вдруг она снова увидела его, мертвого, лежащего на земле в каком-нибудь ярде от нее.

Тишина вокруг сделалась особой, пугающей, не подвижной и густой, как туман, и Дженна, задрожав, опустилась на колени. Внезапно послышался стук копыт и из-за деревьев показался всадник в старинной одежде. Не замечая Дженны, он небрежно перебросил мертвое тело через седло и проскакал совсем рядом с девушкой, направившись в сторону коттеджа Даниэля. Она в ужасе смотрела вслед всаднику, пока он не исчез из виду. В этот момент наваждение кончилось и все опять стало таким, как всегда.

Пораженная, Дженна встала и уставилась на кольцо. Несмотря на то, что оно было ей велико, оно почему-то застряло на пальце и не желало сниматься. Чем отчаяннее она крутила и дергала его, боясь его таинственной способности вызывать видения, тем, казалось, плотнее оно сжималось вокруг ее пальца. В конце концов Дженна бросилась к дому отца, чтобы с помощью гусиного жира попытаться стащить его прежде, чем она вернется домой, к Бенджамину.

Не успев переступить порога Бэйндена, Ричард, не в силах справиться с раздражением, вызванным ненавистными ему самому мыслями о Дженне, закричал:

– Дебора, где ты? Иди сюда!