Изгнание - Дина Лампитт (1995)

В тот же вечер Николь написала Джоселину о рождении ребенка и о том, что он может приехать и забрать ее домой. «Что же теперь меня ожидает?» – подумала она. Внезапно мысль о Мирод и Сабине, одна из которых – старая дева, а вторая – наверняка испорченная девчонка, показалась ей неприятной и она решила, что жить с ними будет просто невыносимо.

Атмосфера в Экзетере была очень напряженной. За день до рождения Минетт принц Морис покинул занимаемый им Лим и прибыл в Экзетер, чтобы защитить королеву от приближающегося войска графа Эссекса. Ходили слухи о том, что тот собирается захватить Генриетту-Марию в плен, поэтому во время церемонии крещения девочки, которая состоялась в городском соборе через несколько дней после ее рождения, все участники торжества страшно нервничали и в буквальном смысле слова «постоянно оглядывались назад».

Морис, который в отличие от своего сентиментального старшего брата, был более похож на простого солдата, внимательно следил за леди Далкис – новоявленной гувернанткой Минетт. Николь, которая скоро распрощается с ними со всеми, обнаружила, что плачет. Она никак не могла вспомнить, что произойдет дальше с Генриеттой-Марией и ее новорожденной малышкой, поэтому очень переживала за них. Когда после окончания церемонии они вышли на соборную площадь, вокруг которой были расположены залитые солнечным светом красивые здания, построенные в двух архитектурных стилях, – Тюдоров и Стюартов, – слезы все еще текли у нее по лицу. Она постаралась успокоиться и взять себя в руки.

На площади было полно пеших и всадников – принц привел с собой небольшое войско из Лима. Один из всадников привлек особое внимание Николь. Он направился прямо к ней и остановился в нескольких дюймах. Не ожидая, что за ней прибудут так скоро, Николь с удивлением уставилась на красивую фигуру Карадока Веннера.

– А где лорд Джоселин? – спросила она неприветливо, неприязнь к этому человеку возродилась в ней с новой силой.

– Он в гостинице на Фрог Стрит, миледи.

– Но почему он там?

– Он посчитал, что это наиболее уединенное и спокойное место, где он может попрощаться с вами.

– Попрощаться?

– Да. Ему стало известно, что принц Руперт нуждается в каждом воине, который поможет ему захватить Йорк. Хозяин решил, что должен прийти ему на помощь.

– Он себя хорошо чувствует?

– Да, – кивнул Карадок, – в основном благодаря любви и заботе миледи Мирод.

«О Господи!» – подумала Николь, но тутже одернула себя.

– А как он думает поступить со мной? – спросила она.

– Я отвезу вас в Кингсвер Холл, а потом присоединюсь к нему.

– Все это хорошо, мой дорогой Карадок, – сурово произнесла Николь, – но дело в том, что вы оба ошибаетесь. Если Джоселин собирается ехать на север, то я тоже поеду туда. Мне было без него ужасно одиноко, и я не собираюсь опять терпеть разлуку с ним. И не спорь со мной, просто отвези меня к мужу, я сама ему сообщу об этом.

В первый раз с тех самых пор, как она познакомилась с Карадоком, он искренне ей улыбнулся:

– Да, миледи.

Он помог ей сесть на лошадь позади себя, и они поехали по оживленным улицам.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Осада Йорка длилась уже почти два месяца. Он был отрезан от всего мира, в городе уже начинался голод, его жители сидели на воде и хлебе. Но возглавляемые маркизом Ньюкаслом, который как-то в письме назвал себя «самым преданным принцу Руперту человеком, горожане и не думали сдаваться. Замуровав себя в толстых древних стенах города, они сожгли все окрестные поля и деревни, чтобы враг не мог подойти близко, и неистово обороняли городские ворота. Они также были готовы в любой момент поджечь мосты через реки Ос и Фосс, если бы только враг решил воспользоваться ими.