Трофей - Наталия Матвеева

На Элли была дорогая черная норковая шубка, прикрывающая зад и с длиной рукава в три четверти. Под этой шубой на ее прекрасном теле красовалось шелковое, кружевное нижнее белье ярко-красного цвета, красные чулки в крупную сетку, обтягивающие ее идеальные ножки, и черные бархатные туфли на высоченной тонюсенькой шпильке, на которой Элли стояла так уверенно, будто родилась на каблуках. Ее прекрасные волосы были распущены, зеленые глаза подчеркивал выгодный макияж, а губки были ярко-алыми в цвет белья. Элли производила фурор. Она видела это по лицам японцев, сгорающих от желания, и играла с этим, совершая такие гибкие и страстно-грациозные движения, чтобы продемонстрировать всем свои прелести, при этом не раскрываясь до конца, что только еще больше их возбуждало.

Музыка кончилась, Элли сделала последнее движение, и публика взорвалась криками и свистом. Она на миг вспомнила любимое место «Иглы» … И слегка улыбнулась. Но, сходя с подмостков, девушка услышала голос Лолы:

– Элли, на приват, третья комната. Клиент заплатил пять штук! Будь осторожна!

И девушка быстро вспомнила, где находится. Кивнув Лоле и бросив слова благодарности, Элли эффектно двинулась сквозь толпу, провожающую ее взглядами, к комнате номер три.

С замиранием сердца и чувством жгучего стыда, никогда не оставлявшего ее, она вошла в маленькую комнату с окном, занавешенным плотными, фиолетовыми портьерами. Комната, как и смежная с ней, с большой двуспальной кроватью, освещалась десятком свечей. В ней было множество искусственных цветов и вспомогательной атрибутики, такой как наручники, маски, плетки, взбитые сливки, шампанское и многое другое, что так ненавидела Элли. Посередине, слева от большого зеркала и музыкального центра, игравшего тихую музыку, стояло кресло, в котором ждал клиент.

Обычно, входя, Элли видела его лицо, пожиравшее ее тело жадной похотью и нетерпением, но теперь, впервые, кресло было повернуто спиной ко входу.

Элли нахмурилась и закрыла за собой дверь. Мужчина в хорошем костюме и ботинках, с золотым толстым браслетом на руке, небрежно свисавшей с подлокотника, темноволосый, как и все японцы, сидел спиной к ней и… не двигался.

Элли медленно подошла к нему.

– Эй… эй, господин… – мягко сказала она, подходя сзади и тронув мужчину за плечо… как тут его голова откинулась назад, и Элли увидела, что он был…

Она тихо вскрикнула, закрыв рот руками, в ужасе, непонимании и страхе глядя на тело… Как тут, со стороны смежной комнаты с кроватью, она вдруг услышала такой родной, такой желанный и любимый ею, брутальный и притягивающий своим мужеством голос:

– Он не мертв, Элли. Всего лишь в отключке.

Элли вздрогнула всем телом и посмотрела на источник голоса, не веря своим ушам.

В дверях смежной комнаты стояли Дэн, Джек и Кристиан и все трое глазели на нее, не отрываясь.

Эли чуть не захлебнулась от нахлынувшего на нее счастья, из ее глаз потекли слезы, но она не чувствовала их. Ее сердце бешено билось и рвалось в груди, а душа кричала от радости… Неужели… Неужели?!? Он здесь… Дэн… ее любовь, ее мечта… Она жадно впилась в него глазами. О, он был так сексуален, так обаятелен и серьезен… Но сейчас его правильное, красивое лицо озарял стальной, сильный и страстный блеск глаз и едва заметная улыбка… Элли знала эту улыбку… Это его любовь к ней… Он же никогда не улыбался. На нем была потрясающая белая рубашка, с закатанными, как всегда, рукавами, расстегнутая на верхние пуговицы, черные брюки и классные, модные туфли.

Элли захохотала и кинулась к нему в объятья.

– Дэн!!!

Он протянул к ней руки… ах, он был так близко!.. Но Элли опомнилась и затормозила в метре от него.

– Нет!!! Стой, не подходи!! Он увидит! И вас…

Элли от страдания обхватила себя руками. Дэн нахмурившись, с тревогой посмотрел на нее, но не успел ничего сказать: вмешались Джек и Кристиан.