Перст судьбы - Елизавета Дворецкая (2012)

— Хорошо быть богатым и сильным! — снова запричитал старик. — Вон, Лахья из Ротко, потерял младшего брата, а взамен получил четырех молодых девок! Братьям Вало и Вихели дал по новой жене, себе взял еще лучше! Они могут отдать рабынь и больше ничего не платить еще десять лет! Но ведь у них много людей и сильных мужчин! Они могут отнимать у своих врагов что хотят! Не всем же такое под силу! Удивительно, что сыновья Йолли еще не пришли сюда, чтобы забрать моих дочерей!

— Постой! — оборвал его Селяня. — Это Туори-лапси, люди из Ротко? Братья погибшего Тарвитты? Ты сказал, у них появились молодые рабыни?

— Да, они отомстили за Тарвитту и привели молодых рабынь.

— Сколько? Кто они, как их зовут? — в нетерпении воскликнул Пето.

— Их три или четыре. Имен я не знаю, откуда мне? Йолля меня не приглашал в гости.

До Ротко теперь оставалось всего несколько верст. Пето готов был бежать туда прямо сейчас, на ночь глядя, а Хрёрек подозвал к себе Селяню и Стейна.

— Я предлагаю вам взять этого юного финна и идти с ближней дружиной вперед, — сказал он. — Как я понял, в том роду имеется около десятка мужчин. Значит, ваших людей хватит, чтобы одолеть их.

— Почему ты хочешь, чтобы это сделали мы? — Селяня пристально посмотрел на него сквозь отросшие белесые волосы. — Почему нам такая честь?

— Во-первых, потому что этот парень имеет право на месть, а вы — его побратимы.

— А во-вторых? — спросил Стейн, не сомневаясь, что «во-вторых» имеется.

— Во-вторых — если мы покажемся сразу всем войском, они могут струсить и согласиться на все наши условия.

— А ты этого не хочешь? — Селяня знал, что Хрёрек не так прост, но сразу не понял, что у него на уме. Стейн понял, поэтому промолчал.

— Таких людей нужно истреблять, — пояснил датчанин. — Непокорных, склонных к своевольству, мнящих, будто они вправе сами судить и наказывать. Не стоит их принуждать к покорности, которую они так не любят. Рано или поздно они попытаются сорваться с привязи, да еще и других утянут за собой. Это сейчас соседи не любят их, потому что завидуют, но если у них у всех появится общий сильный враг, такие люди выбьются в вожаки, и все пойдут за ними. Лучше сразу уничтожить их: мы избавимся от заботы и других научим, что дружить с нами гораздо проще и спокойнее. Ты понимаешь?

Селяня кивнул.

— Я знал, что ты поймешь. — Хрёрек одобрительно улыбнулся. — Ты смышленый парень.

— Я тоже считаю, что не стоит их оставлять в живых, — добавил Стейн. — Иначе Деллинг будет вынужден рассудить их тяжбу и окажется в сложном положении. Я уже думал об этом. Ведь Пето первым совершил беззаконное убийство. А поскольку он теперь — наш человек, а мы — в дружине Деллинга хёвдинга, то получается, что убийство Тарвитты совершил хёвдинг! Как только до этого додумается кто-то еще, пойдут нехорошие разговоры.

— Но Тарвитта убил отца Пето! — с удивлением возразил Селяня.

— Он убил его на поединке, и старик сам взял в руки оружие. Сидел бы смирно, если уже не в силах поднять топор. Можно опираться только на смерть той первой женщины, старшей сестры Пето. Если удалось бы собрать свидетельства, что она умерла из-за плохого обращения с ней мужа, то можно требовать возвращения ее приданого и выкупа за ее смерть — ведь он брал свободную женщину в дом, чтобы жить с ней, а не убивать ее. Но эта тяжба нам не выгодна. Примет хёвдинг на себя ответственность за Пето или откажется от нее — и то и другое будет выглядеть некрасиво. Так пусть лучше некому будет ее затевать.

— Из тебя выйдет дельный человек! — Хрёрек кивнул. — Твоего дядю можно поздравить с таким племянником.

— Я не знаю здешних законов, — ответил польщенный Стейн. — Но по здравому рассуждению получается так. Мой дед по матери был законоговорителем, и на тинге нам позволялось вертеться возле него.

— Ваш род так знатен? — Хрёрек уважительно поднял брови.