Мой милый враг - Конни Брокуэй (1998)

И чего она, ради всего святого, хотела добиться этим своим поцелуем? Отвлечь его от противозаконной деятельности? Но ведь он, как джентльмен, никогда ни в чем подобном замешан не был! Заставить его до такой степени потерять от нее голову, чтобы он отказался от своих прав на Милл-Хаус? Вряд ли она могла надеяться, что у нее это получится. Он должен получить ответ.

— Франциска! — снова рявкнул он.

Легкий стук каблучков возвестил о появлении Франциски. Подол ее перламутрового платья обвивался вокруг лодыжек, щеки покрывал лихорадочный румянец.

— Что такое? — произнесла она, запыхавшись. — Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего. Просто я хотел с тобой поговорить, — ответил Эйвери.

Франциска прижала ладонь к груди.

— Ты, юный болван! Из-за тебя у меня чуть было не случился сердечный приступ. Зачем тебе понадобилось поднимать крик на весь дом?

— Я кричал лишь потому, что рядом не было никого, кто бы мог передать тебе мою просьбу встретиться со мной… здесь, — добавил он, после некоторого раздумья ткнув пальцем в сторону одной из парадных гостиных. — У меня не было желания бегать по коридорам и открывать все двери, разыскивая тебя.

— Хорошо, Эйвери.

Франциска изящно расположилась на мягком диване, обитом темно-бордовой парчой, и поджала под себя ноги.

— Где остальные? — спросил Эйвери, оглядывая комнату.

Теперь ему стало ясно, почему никто не желал пользоваться этой гостиной. Она была темной, обставлена мрачной мебелью, а из каминной трубы поддувало.

— Миссис Кеттл сцеживает вино к обеду — по-видимому, это весьма долгий и утомительный процесс, к которому она относится очень серьезно. Эвелин сейчас в гостиной, учит мисс Мейкпис плести кружево — как будто на свете нет других занятий! — а Бернард отправился в конюшню, к лошадям.

— Разумно ли было отпускать его туда, Франциска? Состояние легких мальчика, не говоря уже обо всем остальном…

— А что с ним может случиться? — удивленно спросила она.

— На конюшнях уйма грязи и сильные сквозняки. А лошади — непредсказуемые, легковозбудимые животные… Не желаешь ли выпить, Франциска? — Он кивнул на хрустальный графин с виски.

— С удовольствием. И тебе незачем так беспокоиться насчет Бернарда. Питомцы Лили уже давно не представляют ни для кого опасности, а мальчику очень нравится ездить верхом. Насколько мне известно, это единственный вид спорта, которым он занимается с охотой.

— Я бы тоже занялся им, если бы мог, — буркнул Эйвери, в воображении которого уже возник образ Лили Бид, легким галопом мчащейся через поля с развевающимися за спиной черными волосами.

Усилием воли он отогнал от себя это видение, занявшись графином со спиртным и одновременно думая о своем юном кузене. Итак, чем бы ни объяснялись внезапные спазмы в легких Бернарда, они не были вызваны близостью лошадей — тем внешним фактором, который так долго причинял страдания ему самому. Если они с Бернардом вместе обсудят этот вопрос, то, быть может, им удастся выяснить, при каких условиях у мальчика чаще всего появляются приступы одышки, и тогда ему останется делать то же, что делал в свое время Эйвери, — избегать тех мест или событий, которые способствуют их возникновению.

— Эйвери, — задумчиво проговорила Франциска, — неужели именно лошади вызывают эти спазмы в твоей груди?

Он совсем забыл о Франциске. Свернувшись в клубочек в уголке огромного дивана, в своих светлых полупрозрачных одеждах она походила на осеннюю бабочку — пусть немного увядшую и слегка потрепанную, но все еще обворожительную.

— Иногда, — ответил он уклончиво. — Вряд ли стоит сейчас об этом говорить. Я стараюсь не приближаться к ним, если только меня не вынуждают обстоятельства. Ну, а теперь о ней.

— О ней? — Франциска выглядела озадаченной. Но затем ее лицо прояснилось. — Ах да. О ней. И что же?