Все на продажу - Кэндес Бушнелл

А ведь он всю жизнь так напряженно трудился! От этих мыслей Селден горестно уронил голову. Работа была его радостью и спасением. Всякий раз, когда он запускал в производство очередной фильм и появлялся на съемочной площадке в первый день работы, всякий раз, когда фильм выходил на экраны и он узнавал о больших кассовых сборах, всякий раз, когда его фильм выигрывал награду, когда он получал повышение, он чувствовал пьянящий восторг, как будто ему принадлежала Вселенная. Первая жена утверждала, что его приверженность работе и достижениям разрушила их брак: мол, если бы он уделял ей больше внимания, то она, возможно, не завела бы роман со своим сотрудником. Узнав о ее измене, он сначала опустил руки, особенно когда выяснилось, что это длилось последние два года их брака и что она до того обнаглела, что устроила любовнику Рождество в Аспене, где сама отдыхала с Селденом… Тот однажды обедал в обществе этого типа, ни о чем не догадываясь. Он никогда не любил Шейлу так, как потом Джейни, и женился на ней, искупая вину — после пяти лет близости она предъявила ему ультиматум. Тогда ему показалось, что легче сдаться, чем устраивать эту возню — поиск новой женщины.

Если бы выбирать пришлось между работой и Шейлой, то Селден сделал бы выбор не задумываясь. Но Шейла никогда не поставила бы его в такое положение, ей не хватило бы для этого воображения. Другое дело Джейни: у нее был дар втягивать в свои проблемы всех окружающих, всем им причинять при этом боль. Он мысленно сравнивал ее с сиреной, своим пением завлекающей моряков на рифы…

Селден опять посмотрел на часы: 10:43.

Единственным, кто не разбился об эти рифы, оказался Джордж. Джордж не только ничего не проиграл, он даже купил компанию Комстока. Хоть бы ногу себе вывихнул — так нет же…

На часах было уже 10:45. Он снял трубку и позвонил Джорджу.

У себя дома Джордж Пакстон культивировал красоту, но к рабочему месту относился по-деловому. Один из его принципов гласил, что нечего транжирить деньги. Поэтому его просторный кабинет был строгим. Здесь Джордж сделал себе только две поблажки: накрыл пол толстым индийским шелковым ковром, специально заказанным Мими, и терпел на стене собственный портрет размером пять на десять футов, за который Мими заплатила художнику Дамиену Хэрсту полмиллиона долларов, решив, что это будет ее свадебный подарок жениху.

В кабинете был длинный ряд окон с пластмассовыми ставнями, из которых открывался вид на небоскребы Среднего Манхэттена. В центре стояли жесткие черные диванчики и кресла в стиле Ле Корбюзье. В двух креслах сейчас восседали Джордж и Селден. Они пили кофе из синих бумажных стаканчиков с эмблемой ближайшего греческого ресторанчика. Селден считал, что встреча проходит неудачно.

— У тебя нет выбора, Селден, — говорил ему Джордж. — Взгляни на ситуацию логически. Ты знаком с Джейни каких-то во семь-девять месяцев, а проработал больше двадцати лет…

Джордж отхлебнул кофе. Он считал, что Селден слишком упрямится. Пора ему понять, как поступить. Все дело в самомнении, это оно его сгубило. Если он будет и впредь тешить свое самолюбие, ему конец.

Селден посмотрел в окно. В офисе на том же этаже небоскреба напротив сидел за компьютером и говорил по телефону незнакомый мужчина. Сказать Джорджу, что он по-прежнему любит Джейни? Нет, это лишнее проявление слабости. Он взял со стеклянного столика стаканчик с кофе.

— Вдруг все это ошибка? — спросил он. — Тогда это то же самое, что казнь невиновного…

— Смерть никому, кажется, не грозит, — возразил Джордж со вздохом. — Ситуация поганая, но ты должен смотреть в лицо фактам. Веди себя как взрослый человек! Ты хочешь быть игроком или будешь дальше разыгрывать дурня?

— Если бы существовал способ… — промямлил Селден.