Роковое сходство - Патриция Гэфни

Подняв голову, Анна увидела, что Броуди смотрит на нее. Неужели лицо выдало ее, неужели он сумел прочитать ее мысли? Когда он подошел к ней, она усилием воли заставила себя устоять на месте.

– Я не боюсь, – прошептала она, отрицательно качая головой.

Но Броуди ей не поверил.

– Я не чудовище, Энни, я всего лишь человек. Я ни разу в жизни не поднял руки на женщину. И никогда, ни за что на свете я не причинил бы вреда тебе.

– Я это знаю.

Она сказала правду. Значит, он ошибся, решив, что все дело в страхе, мелькнувшем на мгновение в ее глазах. Нет, не страх разверз пролегшую между ними пропасть. Их разделяло нечто более сильное, грозное – поистине непреодолимая преграда, настоящий провал в милю глубиной. Броуди помедлил, взвешивая риск, а потом порывисто обнял ее, не давая ускользнуть.

Анна затаила дыхание, пораженная не тем, что он сделал, а тем, что его сильные руки заметно дрожат. Она опустила ладони ему на плечи и позволила себя обнять, хотя сама не понимала, как это могло случиться и почему она ничего не предпринимает, чтобы положить этому конец.

Он прижался щекой к ее щеке. Его руки были неподвижны; он даже не сделал попытки ее поцеловать. Анна ощутила щекочущее прикосновение ресниц к своему виску, услыхала его прерывистый вздох, и ее вдруг охватило страстное желание. Теперь уже она сама начала дрожать. Ей надо было защитить себя и в то же время хотелось отдать ему все.

– Прошу тебя, уходи, – глухо прошептала она ему в плечо.

Броуди не двинулся с места.

– Пожалуйста.

Он попытался приглушить прорывавшееся в голосе нетерпеливое желание.

– Я хочу поцеловать тебя на ночь.

– Зачем? – в отчаянии воскликнула Анна.

Тут она почувствовала, как задвигались его губы, не отрываясь от ее щеки, и догадалась, что он улыбается.

– Ну раз ты это спрашиваешь, значит, тебе не слишком часто приходилось целоваться.

Броуди знал, что она не станет сопротивляться, но никакие силы в мире не заставят ее сказать «да». Поэтому он перестал спрашивать и откинулся назад, чтобы взглянуть на нее. Метавшаяся в ее глазах тревога напомнила ему, что надо взять себя в руки. С трепетной нежностью он провел указательным пальцем по ее верхней губе.

– Вот эта, – сказал Броуди. – Это моя любимая. – Он наклонился и бережно прикоснулся обеими губами к ее верхней губке. Анна тихонько вздохнула. Тогда он кончиком языка заставил ее раскрыть губы и затянул верхнюю к себе в рот, ласково покусывая и посасывая. Вообще-то он не собирался предпринимать какие-то далеко идущие шаги, но раз уж все так получилось само собой, просунул руку между их телами и прижал ладонь к ее бурно бьющемуся сердцу.

Анна попыталась открыть глаза, но веки отяжелели и не слушались ее, она как будто опьянела. Тихое дыхание Броуди согрело ей щеку. Потом его рот целиком накрыл ее губы. Поцелуй становился все глубже и глубже, пока оба они не задохнулись. Но их губы расставались лишь на секунду, чтобы глотнуть воздуха, и поцелуй тут же расцвел снова, потом еще и еще раз. Когда они наконец отстранились друг от друга, дыхание у обоих стало прерывистым, а глаза потемнели от страсти.

Анна опомнилась первая. Она отступила на несколько шагов, пока не почувствовала за спиной надежную прочность письменного стола, и обхватила себя руками. Только придя в себя настолько, чтобы голос не дрожал, она решилась проговорить:

– Спокойной ночи.

Броуди потребовалось больше времени. Не было в его теле ни единой жилочки, ни косточки, ни мышцы, ни капельки крови, которые не противились бы мысли о том, что надо ее оставить. Он собирался всего лишь пожелать ей спокойной ночи и сам удивился не меньше чем она, когда вместо этого сказал:

– Клянусь тебе, во второй раз бывает гораздо лучше.

По лицу было видно: она прекрасно поняла, что он имеет в виду.

– Знаю, тебе страшно. Ты поверишь, если я скажу, что мне тоже страшно? Но это случится. Это непременно будет, Энни.