Анжелика в Новом Свете - Анна Голон, Серж Голон

Анжелика сдержала себя и осталась на месте. Глаза Уттаке были как две черные узкие щели. Индейцы делали вид, что не замечают Анжелику. Сваниссит, застыв, смотрел на спящего ребенка. Потом он наклонился, положил рядом с ним маленький колчан со стрелами и маленький лук — оружие, которым он научил владеть мальчика. Затем, видимо отогнав от себя грустные мысли, Сваниссит вместе с Уттаке принялись расхаживать по комнате, с полнейшей бесцеремонностью разглядывая и хватая руками все, что их интересовало, словно Анжелики не было здесь. Немного погодя они прошли в соседнюю комнату.

И Анжелика услышала, как душераздирающе закричала госпожа Жонас — она только что начала разжигать огонь в очаге, когда перед ней предстали эти гримасничающие раскрашенные физиономии. Видя, как испугалась эта немолодая женщина, ирокезы громко расхохотались. Не проронив до этой минуты ни слова, они, перебивая друг друга, начали что-то говорить насмешливым тоном. Госпожа Жонас снова закричала, когда они схватили ее кружевную накидку, которую она разложила на кровати. И надо же было ей именно сегодня вынуть свои сокровища!

В комнате, где спали дети, вожди подняли страшный шум. Эльвира, дрожа всем телом, забилась в угол. Но проснувшиеся ребятишки смотрели на индейцев, как на карнавальные маски. Убедившись, что здесь тоже нет ничего интересного, индейцы перешли в комнату Анжелики. Здесь их любопытство было полностью вознаграждено. Они открыли сундуки, вытащили оттуда одежду, перехватали все книги на этажерке, перелистывая их и разглядывая со всех сторон.

Анжелика следила за ними, стараясь не выдавать своего волнения. Она молила Бога, чтобы кто-нибудь пришел, кто знает язык ирокезов и выдворил бы их отсюда.

Как ей казалось, Уттаке не мог питать к ней добрых чувств. И если Сваниссит пришел сюда, чтобы взглянуть в последний раз на своего питомца, то вождь могавков наверняка явился, чтобы свести счеты с женщиной, которая его так унизила.

— Вероятно, их пора выставить отсюда? — шепотом спросил часовщик.

— Осторожней! Они могут расколоть вам череп.

Хотя они говорили шепотом, индейцы резко обернулись, словно желая застать их врасплох. К счастью, лицо Анжелики, которая стояла, прислонившись к косяку двери, было спокойным.

Вдруг Сваниссит заметил дорожную шкатулку Анжелики и, открыв ее, замер. Драгоценности, казалось, ослепили его. Он долго крутил в руках гребень, рассматривал щетку, подсвечник, печатку. Но наибольший восторг у него вызвало зеркало, он поднес его к своему лицу, скорчил гримасы и захохотал как сумасшедший. И еще сильнее, чем полированная поверхность стекла, его привлекла гирлянда из жемчужин и золота, которая украшала зеркало, и его ручка из того же драгоценного металла. Уттаке явно не разделял восторгов старого вождя. Он сухо сказал ему что-то. Возможно, напомнил Сванисситу, что белые не отличаются щедростью и что эта женщина тоже принадлежит к этой корыстолюбивой расе.

Сваниссит тут же снова превратился в великого вождя, надменного, холодного и враждебного. Он словно окаменел и молча положил зеркало обратно в шкатулку. Опустив голову, он смотрел на Анжелику холодным взглядом раненого орла. У его рта залегла горькая складка, как только что, когда он склонялся к спящему ребенку. Потом он, видимо, принял какое-то решение. Его лицо осветила победоносная улыбка. Он, словно одержимый, схватил зеркало и сунул его к себе за пояс. Сделав это, он бросил вызывающий взгляд на Анжелику. Но это был всего лишь взгляд напроказившего мальчишки, который притворяется, что ему не страшно.

Тогда Анжелика подошла к нему, достала из шкатулки красную шелковую ленту и, вынув зеркало из-за пояса Сваниссита, привязала его лентой к ожерелью из медвежьих зубов, украшавших грудь старого вождя.

Ирокезы с любопытством следили за каждым ее движением.