Убежденный холостяк - Данелла Хармон

Эндрю никак не мог разобраться в своих чувствах. Ему хотелось, чтобы Челси бросилась за ним и выпытала у него правду. Хотелось, чтобы она осталась на месте и никогда не запоминала о сегодняшнем происшествии. Он устало провел руками по лицу. Господи! Он сам не знал, что ему нужно. Он чувствовал себя трусом, а возможно, и чудовищем.

И это не имело никакого отношения к тому, как он обошелся с Джеральдом. Когда он вошел в библиотеку, тот отдыхал, попивая вино Челси и читая книгу Челси. Косвенных намеков графа, его колкостей и наглой усмешки хватило для того, чтобы Эндрю сделал верный вывод, У него перед глазами снова возник образ жены, выпрыгивающей из кареты и отважно идущей навстречу этой рыжеволосой авантюристке. Он снова увидел, как Чарльз, качаясь, поднимается на ноги, и понял, что Сомерфилд замешан в похищении возбудителя. Этого оказалось достаточно, чтобы вывести его из себя.

«Господи, помоги мне. Что она обо мне думает?»

Эндрю шел по коридору, ища покоя, мечтая погрузиться в работу и отгородиться от всего мира, но у него даже не было лаборатории, где можно остаться наедине с самим собой. Он чувствовал себя одиноким, как корабль со спущенными парусами, загнанной лисицей, которая вдруг потеряла свою нору. Господи, что же ему делать? Он все испортил.

«Скажи ей. Скажи ей и покончи с этим».

Эндрю почти бежал, пытаясь избавиться от своих мыслей.

«Нет, — затряс он головой. — Я разрушу все, что мы уже построили. Она будет считать меня уродом, жалеть и ненавидеть. Она станет испытывать ко мне отвращение. Я не смею сказать ей. Не смею».

Челси понимала, что Эндрю нужно время, чтобы побыть одному. Она дала ему час, а потом отправилась на поиски.

Его не было ни в конюшне с Ньютоном, ни в столовой за завтраком, ни в спальне. Она нашла его в бальном зале. Небрежно бросив камзол на стул, он шагал взад-вперед вдоль длинной стены.

«Надо сделать вид, что ничего не случилось, — говорила она себе. — С ним следует обращаться как с испуганной, загнанной в угол собакой, которая готова укусить. Завоюй его доверие. И будь осторожна, иначе он окончательно замкнется в себе».

— Так, все понятно, — весело сказала Челси, беря камзол и аккуратно его складывая. — Тебе не нравится отделка и ты хочешь сменить обои.

— Нет.

— Значит, ты хочешь пробить еще одно окно, чтобы в зале стало светлее.

— Я прикидываю, как расставить полки.

— Полки? Зачем?

— Затем, что этот зал идеально подходит для лаборатории.

— Господин муж, это же бальный зал! Придется вам устроить лабораторию в каком-нибудь другом помещении.

Эндрю резко повернулся и устремил на Челси тяжелый, сердитый взгляд.

— Насколько тебе известно, я не люблю выезжать в свет. Следовательно, мне также не понравится, если этот свет приедет ко мне. Поэтому мы спокойно обойдемся без бального зала.

Челси скрестила руки, прижав сложенный камзол к груди.

— А вот мне бы очень хотелось иметь бальный зал. — Она спокойно встретила его взгляд. — Эндрю, знаешь…

— Что?

— Кажется, опять настало время попытаться завязать дружбу между нами. Начали мы очень хорошо.

Прежде чем он отвернулся, Челси успела заметить боль в его глазах.

— Эндрю?

— Зря ты вышла за меня, — бросил он. — Тебе было бы лучше без меня, даже с испорченной репутацией. Я никогда не сделаю тебя счастливой. Просто не смогу.

— Ты уже делаешь мня счастливой, когда не отдаляешься и не отталкиваешь меня своим гневом, которого я не понимаю. — Челси подошла к нему и положила руку ему на локоть. — Почему ты мне не доверяешь?

Она почувствовала, как под ее пальцами напряглись мышцы его руки. Эндрю продолжал молча смотреть в стену.