Мятежница - Хизер Грэм

Он представил дядюшке Элайну. Эндрю галантно поцеловал ей руку и обратился к Бренту:

— А, доктор Брент! Безмерно счастлив вас видеть! Вы почему-то не соизволили сообщить мне, что ваша кузина в интересном положении!

— Эндрю, все эти дни у меня не было свободной минуты. Вы же видите, что творится на улицах. Сами понимаете, из-за этого хаоса количество пациентов у местных врачей значительно увеличилось! Я не составляю исключения.

— Да-да, понятно! Творится что-то невероятное. Сегодня заговорили о беспорядках в штате Колумбия. Там тоже хотят независимости. Знаете, я уже перестал чувствовать себя американцем. И просто не представляю, кем стану в ближайшие месяцы!

— Это восстание! — выкрикнул явно перепивший молодой человек, вываливаясь из бара. — Смотрите! Среди нас янки! — Он указал на Йена. — Этот янки только и ждет случая отделаться от оскорбительной клички, которой у нас награждают северян. И скоро пошлет ко всем чертям своего дряхлого орла, чтобы перелететь на новый, свободный Юг! Не так ли, майор?

Йен, сделав вид, что не слышит пьяного, предложил Эндрю подняться вместе с ними на балкон. Но разбушевавшийся южанин схватил его за рукав.

— Послушай, янки, в чем дело? Ты считаешь ниже своего достоинства разговаривать со мной?! Не забывай, что находишься на территории свободного штата! А потому твоя голубая военная форма здесь ничего не значит! Наоборот, она говорит о том, что ты — грязная, мерзкая свинья!

Он размахнулся, намереваясь ударить Йена, но потерял равновесие и упал. Его тут же окружила толпа. Раздались крики возмущения. Кто-то узнал Йена.

— А, это майор Маккензи из Флориды! Там скоро тоже начнется! Так, майор?

Но тут в перепалку включилась Элайна, чем вызвала ярость своего мужа.

— Как только Флорида объявит о выходе из Федерации, мой муж снимет эту форму! — кричала она. Йен схватил жену за руку.

— Дядюшка, извините ее, пожалуйста! — едва сдерживаясь, сказал он Эндрю Твиду. — Прошу вас подняться вместе с нами на балкон.

И Йен стал подниматься по лестнице, поддерживая под локоть жену.

Элайна знала, что Йен страшно зол на нее. Да и сама она была взвинчена до предела.

Она очень обрадовалась, увидев мужа. Там, дома, Элайна не находила себе места от тоски и мыслей о том, чем занимается ее муж, хотя и проклинала себя за такую глупость. Она терзалась самой настоящей ревностью, в первую очередь к дочери полковника Мейджи. И еще молодая женщина думала о том, что теперь, когда она в положении. Йен, возможно, совсем отвыкнет от нее и больше никогда не захочет. Этого нельзя допустить! Он должен желать свою жену!

Они поднялись на второй этаж, вошли в номер и расположились на балконе, откуда были видны прилегающие улицы и главная площадь, заполненные народом. Правда, Элайна хотела бы в этот момент находиться в зале университета, где решалась судьба штата. Или же на главной площади, чтобы одной из первых услышать весть об отделении Южной Каролины от Соединенных Штатов Америки…

Прошло два или три часа. И вдруг улицы и площади города взорвались от ликующих криков. То, чего все так долго ждали, свершилось! Законодательное собрание Южной Каролины приняло Декларацию независимости штата.

В тот же момент в воздух взвились сотни разноцветных ракет. На площадях, перекрестках, посреди улиц грянули десятки оркестров. Но все это перекрывал торжествующий рев толпы…

Йен молча сидел рядом с женой. Брент спустился вниз, а дядюшка Эндрю, спохватившись, что должен поспеть домой к ужину, распрощался, вышел из гостиницы и смешался с толпой.