Рожденные в любви - Барбара Картленд

— Но я хотел поговорить с вами, — не отставал Сардо.

— Поговорим позже, — пренебрежительно отрезала графиня.

Она взяла Марсию за руку и увлекла по направлению к boudoir, чувствуя за спиной яростный взгляд Сардо.

Графиня была уверена, что он догадался, почему Марсии отвели именно эти покои.

Захлопнув дверь перед его носом, она подумала, что он появился в chateau совсем некстати.

— Кто этот молодой человек? — спросила Марсия, когда они оказались в boudoir за закрытой дверью.

— Весьма назойливый тип. Он — племянник герцога и умудряется постоянно влезать в долги.

Марсия с удивлением посмотрела на графиню, и она поспешила объяснить:

— Он слишком любит те самые «развлечения Парижа», о которых мы с тобой недавно беседовали, но, к сожалению, они безумно дороги. К тому же он совершенно не думает ни о своей матери, ни о своем поместье в Нормандии.

Она вздохнула.

— Его дядя был очень щедр, но племянник не оценил этого и опять появился здесь. Я подозреваю, он приехал попросить еще денег, чтобы расплатиться с долгами.

«Ничего другого я и не ожидала», — подумала Марсия, вспомнив странное чувство, возникшее у нее от рукопожатия Сардо.

— А теперь, думаю, тебе хочется отдохнуть перед ужином, — сменила тему графиня. — Лично я после долгой дороги всегда чувствую усталость и мечтаю о ванне.

Она прошла через boudoir в спальню, где служанка уже заканчивала распаковывать багаж.

— Мадемуазель желает принять ванну перед ужином, — распорядилась графиня, — и отдохнуть.

Затем она снова обратилась к Марсии:

— Ты должна прекрасно выглядеть вечером, дорогая моя, — хотя об этом можно не беспокоиться, — а завтра мы собираемся устроить в твою честь небольшой праздник, съедутся молодые люди из окрестных поместий.

— Спасибо, — ответила девушка, — но вам наверняка известно, единственное, что я хочу здесь увидеть, так это скакуны герцога.

— Ты увидишь их, — пообещала графиня, — но, к сожалению, мы не сможем пригласить их на ужин в банкетный зал.

Она окинула взглядом комнату, как бы проверяя, все ли на месте. Марсия отметила, что графиня неплохо потрудилась, — спальня просто излучала красоту и призывала к любви.

Она разделась и легла в огромную кровать, подумав, что ей предстоит схватка с соперником, который действует не силой и угрозами, а подкупающей нежностью и добротой.

«Кажется, единственный человек, разделяющий мою точку зрения, — это герцог».

Тем временем внизу герцог и граф, к обоюдному удовольствию, беседовали исключительно о лошадях.

Герцог поделился новшествами, привезенными из Венгрии, а граф, в свою очередь, рассказал об особенно удачной серии экспериментов, проведенных им в Ньюмаркете.

Наконец они вернулись на землю, осознав, что настало время ужина.

— Я очень рад вашему приезду, — произнес герцог вставая.

— Я долгое время собирался к вам, — ответил граф, — но всякий раз неотложные дела заставляли меня оставаться в Англии.

— Но вы все же смогли приехать, — заметил герцог, — и из этого надо извлечь максимум пользы.

Они поднялись по лестнице.

Там их уже ждал лакей, в чьи обязанности входило проводить графа в отведенную ему комнату.

Это были покои, отделанные в более строгом стиле, нежели те, в которых поселили Марсию.

Но здесь было все, чего только можно желать; когда граф вошел, его камердинер как раз готовил для него ванну.

Слуги заносили огромные медные ведра горячей и холодной воды и наполняли ванну. Герцог оставил графа и отправился в свои апартаменты.

Проходя по коридору, он заметил, как из комнаты, где жила его мать, выходит служанка, и догадался, что именно там почивает нежданный гость — дочь графа Грейтсвудского.

В нем снова закипела злость.

Он понял, графиня намеренно отвела Марсии эту комнату, так как именно она предназначалась для его будущей жены.