Мужья и любовники - Ширли Конран

— Я, как обычно, обедаю в двенадцать в Филадельфийском клубе. Но закажите, пожалуйста, обед на двоих. И в течение часа не зовите меня к телефону.

Дед Куртиса был убежден, что в один прекрасный день их клан подарит Америке президента, который вернет страну к старомодным ценностям и твердым понятиям их касты. Все амбиции старшего Халифакса оказались связаны с его единственным внуком — Куртисом. Он настоял, чтобы для внука была выбрана невеста знатного происхождения. Дебра происходила из богатейшей семьи Филадельфии, родословная ее была безупречна. Куртис подозревал, что все ее нервные болезни связаны с чрезмерной чистотой крови, так что, по иронии судьбы, именно эта погоня за «породой» и разрушила честолюбивые замыслы деда.

Куртис вздохнул, усаживаясь в кожаное кресло под дедовым портретом. Он знал, что разочаровал клан. Ему не удалось занять лидирующее положение на политическом Олимпе — непредсказуемость в поведении Дебры стала тому серьезной помехой. Куртис протянул руку за зеленой папкой и извлек список сегодняшних визитеров. На листе значилось всего одно имя: Джуди Джордан.

Тони мчал Джуди к Филадельфии на ее кремовом «Мерседесе» последней марки.

Когда автомобиль затормозил у центрального подъезда банка Халифакса, Тони открыл заднюю дверцу машины и помог Джуди выйти. Хотя лицо Джуди было печально и озабоченно, она была необыкновенно хороша в фиолетовом замшевом пальто от Келвина Кляйна и темно-фиолетовых замшевых сапожках.

Но красота туалетов Джуди, к сожалению, никак не сказалась на оказанном ей приеме.

— Джуди, прояви же наконец благоразумие! — сказал Куртис. — В прошлом месяце я позволил тебе выйти из лимита, чтобы ты могла выкупить акции Гриффина. А теперь ты требуешь еще большего! Ни один банкир никогда не вложит деньги в предприятие, замешанное в судебном разбирательстве. Мой персональный фонд ограничен.

Поверь, Джуди, на сей раз ответ может быть толь-. ко «нет».

— «Нет» не относится к разряду моих любимых слов, Куртис, ты же знаешь, — горько улыбнулась Джуди, пристально вглядываясь своими темно-синими глазами в бледно-голубые глаза собеседника.

— Это удар ниже пояса, Джуди! — Халифакс уже не скрывал своего раздражения. — Не стоит играть сейчас на моем чувстве вины.

— Прости, Куртис, но «Вэв!» — вся моя жизнь.

Ты не знаешь никого в Вашингтоне, кто мог бы повлиять на сенатора Рускингтона?

— Боюсь, что нет. — Куртис ощущал все нарастающее раздражение. — У меня не настолько длинные руки.

В этот момент дверь распахнулась. Вошла хрупкая светловолосая женщина с красивым, но слишком худым лицом, одетая в темную норковую шубу.

— Это сюрприз тебе, дорогой, — начала было она, но тут заметила, что муж в кабинете не один. — О, надеюсь, я не помешала чему-то важному.

— Конечно, нет, Дебра. — Куртис встал из-за стола. — Я думаю, ты узнала Джуди Джордан.

А это моя жена, Дебра Халифакс.

— Очень рада встретиться с вами, — Дебра одарила Джуди мгновенной улыбкой. — Куртис, дорогой, я сейчас еду на обед к тетушке Эмили.

И знаешь, я не хочу надевать сегодня вечером изумруды. С белым крепом гораздо лучше сочетается красное. Попроси, пожалуйста, Перкинса забрать из сейфа мои рубины. Ну, пока! Мне пора идти.

Она еще раз улыбнулась Джуди и исчезла.

После короткого молчания Джуди произнесла с неожиданной завистью:

— Родовые деньги видно издалека. Как, должно быть, приятно жить, не имея никаких забот!

— Жизнь Дебры не так безоблачна, как кажется, и ты, Джуди, прекрасно это знаешь.

— Обидно, что твои предки так ошиблись на ее счет. Окажись у тебя подходящая жена, ты мог бы уже быть президентом.

— Джуди, забудешь ли ты когда-нибудь прошлое? Ты бы ни за что не согласилась оказаться на месте Дебры.