Скажи, что любишь - Джоанна Линдсей (1996)

— Если только я сам его не прикончу, конечно. При этих словах Келси едва не лишилась чувств. Ужаснее всего было то, что Эшфорд даже не смотрел в ее сторону, а задумчиво изучал городской пейзаж за окном. Казалось, он вообще говорит сам с собой. Похоже, именно так ведут себя сумасшедшие.

— Твой ухажер заслужил серьезное наказание, учитывая все неудобства, которые он мне причинил. Но я еще не принял окончательного решения. — Эшфорд взглянул на Келси. Глаза его напоминали ледяные иглы. — Или ты уговоришь меня оставить его в живых?

Она попыталась объяснить, чем может закончиться для него подобная сделка, но, кроме мычания, ничего не вышло. Зато глаза Келси передали Эшфорду все презрение, ненависть и страх, которые она к нему испытывала.

Келси понимала, что если он решил прикончить Дерека, она не сумеет на него повлиять. Между тем убить Дерека значительно сложнее, чем Лонни. И Эшфорд это уже понял, иначе бы так его не боялся. Теперь главное — сыграть на этом страхе…

Глава 37

Огромный, затхлый старый дом казался необитаемым. Все окна были тщательно занавешены, так что даже днем требовался искусственный свет, убогую мебель прикрывали рваные простыни. По углам чернела паутина.

Как бы то ни было, у входа их встретил огромный старик, значит, люди здесь все-таки жили. И лишь вглядевшись попристальнее, Келси поняла, что перед ней не старик, а безобразно изуродованный человек. Одна рука слуги была заметно длиннее другой, а может, такое впечатление складывалось из-за перекошенного туловища. Кто-то самым невероятным образом искалечил его лицо. Отрезанный нос и одутловатые щеки делали беднягу поразительно похожим на свинью. Из-за седины человек-свинья выглядел значительно старше своих лет.

Увидев это страшилище, Келси с ужасом подумала, что таким его сделал Эшфорд. Затем она стала прислушиваться к их разговору.

Оказалось, что домоправитель по имени Джон был бесконечно благодарен Эшфорду за то, что лорд дал ему работу, которую, судя по всему, человек-свинья не мог найти ни в одном другом месте. «Что же это за работа, — холодея от страха, подумала Келси, — если он ничуть не удивился, когда в дом затащили связанную женщину с кляпом во рту?"

В этот момент урод поинтересовался:

— Еще одна красотка в вашу коллекцию, милорд?

— Да, Джон, причем досталась она мне с большим трудом.

Негодяи подвели Келси к ведущей в непроглядную темноту лестнице. Джон шел впереди, освещая путь. По лестнице девушку пришлось тащить силой, поскольку по своей воле идти вниз она категорически отказалась.

Коллекция? Боже милосердный, Келси надеялась, что это не то, что она подумала, хотя все указывало на самый худший вариант.

Они прошли по длинному коридору, который закончился очередным лестничным пролетом, уходившим еще глубже под землю… сюда уже доносились стоны.

Дом походил на тюрьму. Он и был тюрьмой, сообразила Келси, после того как они миновали несколько дверей с зарешеченными окошками и тяжелыми замками. Из этих дверей тянуло таким зловонием, что дышать стало совершенно невозможно. Единственным источником света служил воткнутый в стену факел в самом конце коридора. За решетками царила непроглядная тьма.

В дальнем углу виднелись следы строительных работ — похоже, готовились новые камеры. Девушка насчитала четыре запертые двери. Четыре обитаемые клетки?

Келси впихнули в пятую.

Джон был уже здесь. Лампу он поставил на пол. Камера была новой и чистой. Пахло свежим деревом. Посередине крошечной комнатушки стояла кровать, покрытая единственной простыней, у стены — четыре ведра с водой… Смывать кровь?

— Отлично, Джон, — похвалил Эшфорд, оглядев комнату. — Ты закончил как раз вовремя.

— Спасибо, милорд. Я бы еще раньше управился, если бы кто-нибудь мне помог. Но я прекрасно понимаю, что сюда никому, кроме меня, нельзя.