Сама невинность - Бертрис Смолл (2003)

После турнира, где он победил лучшего рыцаря Матильды, Ранульф понял, что герцогиня Алиенор явно выделяет его из остальных. Вечером того же дня, когда все собрались в зале, она подозвала его к себе и осведомилась;

— Ты поклонник изящных искусств, сэр Ранульф?

— Нет, госпожа, — сухо усмехнулся он, — я всего лишь простой рыцарь. И хоть умею читать и писать, не силен в стихосложении и употребляю свои знания лишь затем, чтобы вести дела поместья.

— Знаешь ли ты латынь?

— Только церковную, госпожа.

— И никакой поэзии? — вздохнула она, склонив голову набок.

— Нет, госпожа. На что она годится?

Герцогиня рассмеялась:

— Чтобы добиться любви дамы, сэр. Неужели никто из моих женщин не успел тебя очаровать, сэр Ранульф? Если такая есть, ты должен научиться сочинять в ее честь стихи и баллады.

— Я женатый человек, госпожа, — осторожно возразил он, — и приехал в Руан принести мои обеты вашему мужу и предложить свои услуги. И хотя леди, окружающие вас, подобны весенним цветам, все они лишь бледные звезды в сравнении с такой сияющей и ослепительной луной, как вы.

Алиенор Аквитанская улыбнулась, удивленная и польщенная столь галантной речью.

— Думаю, что еще сумею сделать из тебя поэта, сэр Ранульф. Но скажи, чем же ты расположил к себе свою жену?

— Хозяйка Эшлина была выбрана мне в жены самим королем Стефаном. Ее владения находятся вблизи границы с Уэльсом, и королю понадобился верный человек, чтобы защищать рубежи страны. Моя жена с пяти лет воспитывалась в монастыре Святого Фрайдсуайда и должна была вот-вот принять постриг. Но вместо этого вышла замуж.

— Вот как, — понимающе кивнула герцогиня.

— У нас недавно родился сын. Его назвали Симоном в честь моего отца и Хьюбертом, ибо он родился в День святого Хьюберта, — пояснил Ранульф.

— Возможно, когда-нибудь твой сын приедет ко двору, чтобы служить моему крошке Уильяму, — ответила герцогиня. Ей нравился этот простой человек и его искренние речи. Ранульф де Гланвиль не из тех, кто таится и держит камень за пазухой. Она снова вернулась к теме искусств:

— Может, ты поешь, сэр Ранульф?

— Пою? — Какой странный вопрос! Мужчины не поют. — Нет, госпожа, не пою.

Одна из дам герцогини наклонилась и что-то прошептала. Алиенор лукаво улыбнулась:

— Леди Элайза желает знать, каким же образом вы можете осчастливить жену, если не поете и не сочиняете стихи?

— Заставляю петь ее, госпожа, — нашелся Ранульф, чем вызвал взрыв общего смеха.

— Вижу, ты остроумен и сообразителен, сэр рыцарь, — усмехнулась герцогиня, весело блеснув си ними глазами. — Значит, есть надежда, что тебя еще можно обратить в нашу веру.

— Я всего лишь откровенен, — поклонился Ранульф.

С этого дня его включили в круг приближенных, хотя люди знатные по-прежнему считали его особой незначительной. Герцогиня доверяла ему присматривать за юными дамами, и он честно исполнял свои обязанности, оберегая их от распутных повес, способных погубить репутацию наивной девы. Ранульф не флиртовал с ними, как на его месте поступили бы другие, ибо понимал, что жестоко обидел бы свою невинную Элинор, узнай она об этом. Девицы дали ему прозвище Сэр Дядюшка, чем немало позабавили Гаррика Талиферро.

— Ну и монахом же ты стал! — издевался он.

— Уж лучше быть в глазах жены монахом, чем похотливым развратником, — отмахнулся Ранульф. — Сам знаешь, что Элинор получила монастырское воспитание и во многих вопросах остается прежней чистой девочкой.

— Похоже, ты любишь ее, — догадался Гаррик.

— Да, хотя так и не нашел в себе мужества признаться. Но как только вернусь домой, скажу правду. Элинор давно пора знать все. Просто боялся, что она отвергнет меня, потому что я гораздо старше и был навязан ей самим королем. Все же, прощаясь с Элинор, я подумал, что она немного смягчилась и, возможно, питает ко мне такие же чувства. Больше я не в силах молчать.