Сама невинность - Бертрис Смолл (2003)

Арвид поднялась и поспешила следом за Эльф, уже входившей в дом. Вперед выступила Элис со своим маленьким воспитанником на руках. Эльф почувствовала, как по щекам льются слезы. И хотя на головке малыша курчавились красно-золотистые волосы, Симон де Гланвиль глянул на нее отцовскими зеленовато-карими глазами. Эльф осыпала дитя страстными поцелуями, пока тот не стал нетерпеливо извиваться, протягивая руки Элис. Эльф рассмеялась.

— О, Симон, — прошептала она сыну. — Прости свою нерадивую мать. Я так тосковала по тебе, крошка моя. Надеюсь только, что ты не запомнишь нашу разлуку и снова привыкнешь к своей маме!

Поцеловав мягкую макушку, она передала мальчика Элис и поблагодарила молодую няньку, так преданно заботившуюся о Симоне.

— Мэрис все это время кормила его грудью, — прошептала Элис, краснея от похвалы.

— Какое счастье! Ведь у меня больше нет молока! — обрадовалась Эльф.

— Добро пожаловать домой, госпожа!

— Седрик! — Эльф, улыбаясь, протянула руки эконому. Он взял их, на секунду прижал к груди и отступил, давая место Джону и Фулку. Лица у обоих счастливо сияли.

— Спасибо за то, что управляли Эшлином в мое отсутствие, — промолвила она. — Фулк, должна сказать, что Сим вел себя очень храбро, особенно перед лицом опасности. Ты можешь гордиться своим родственником, и обещаю в следующий раз слушаться твоих советов.

Глаза Фулка предательски повлажнели.

— Спасибо, госпожа, — сказал он, радуясь тому, что она не винит его в своем похищении.

— Я хочу искупаться после ужина, — объявила Эльф, как только все уселись за высоким столом.

Слуги принялись разносить блюда, и Эльф с аппетитом принялась за еду, особенно за мясо и зелень, несравнимые с теми, что подавались в Гвинфре. Повар даже приготовил сладкий пудинг из разваренной пшеницы, молока, сахара, корицы, сушеных яблок и изюма. Эльф только что не вылизала деревянную чашку и со вздохом допила вино.

— Похоже, — заметил муж, — кухня валлийца оставляла желать лучшего. Хочешь мою порцию?

Элинор, не отвечая, проворно поменяла местами чашки и с лукавой улыбкой проглотила оставшееся лакомство.

— Как я соскучилась по сладкому, — со вздохом призналась она.

— Я тоже, — поддакнул он, хитро блестя глазами, и Элинор весело хихикнула. Какой чудесный звук! — Иди купайся, малышка, — прошептал он.

— Только вместе с тобой, Ранульф, дорогой мой господин, — пригласила она, нежно глядя на мужа. — Мы были в дороге несколько долгих дней и ночей. Нам обоим не помешает омовение в теплой воде.

Поднявшись из-за стола, она направилась к двери, ведущей в хозяйские покои, но у самого порога обернулась, бросила на него манящий взгляд… и исчезла.

Ощущение, столь часто преследующее его в эти дни, вернулось с новой силой, почти сотрясав его огромное тело. Мужская плоть восстала и напряглась в предвкушении грядущей ночи. Ранульф медленно осушил чашу, напрасно пытаясь взять себя в руки. Он столько месяцев ждал этой ночи! И не испортит ее ненужной поспешностью.

Из покоев выбежали смеющиеся Вилла и Арвид. Когда-то они были друзьями, и теперь, когда Эльф взяла валлийку под свое крыло, не видели нужды дуться друг на друга.

— Леди просит вас присоединиться к ней, господин, — шепнула Вилла.

— И приказала нам не возвращаться до утра, — добавила Арвид.

Ранульф заговорщически усмехнулся, чем вызвал очередной взрыв хохота, пересек зал и затворил за собой дверь покоев. И потрясение замер. Эльф стояла перед ним обнаженная, какой создал ее Господь. Ранульф на мгновение прикрыл глаза, охваченный нестерпимым голодом.

— Господин, — выдохнула она, — позволь помочь тебе раздеться, пока не остыла вода. Я приказала ее немного надушить цветочным маслом.

Она подвела его к табурету и легонько подтолкнула.

— Садись, я сниму с тебя сапоги.