Смерть за зеркалом - Константин Алов, Сергей Алов, Братья Аловы (2003)

— Нет, — ответил он после длительного периода раздумья. — Признаюсь тебе, друг мой — я абсолютно трезв. Ну сам посуди, смог бы я, будучись… будучи выпимшись… Одним словом, если бы я, к примеру, был пьян, то как мог бы я сохранять такую ясность мысли, такую совершенную координацию движений? — при этом он слегка покачнулся.

— Нет, не смог бы, — убежденно заявил участковый. — Так чего же мы ждем? Где твоя машина?

— На стоянке за утлом. «Волга». Бронированная, между прочим, — шепотом сообщил Крюков. — Цвет старого такси.

«Волгу» за углом они увидели сразу.

— Открывай, — сказал Чапаев, когда они подошли к машине, и с уважением постучал кулаком по броне.

— Не могу, — ответил Крюков, подергав закрытую дверь. — Открывалку забыл. Вернемся?

— Ни за что! — отрезал Чапаев. — Возвращаться плоха-а-ая примета! «Я тебя-а-а никогда-а-а не уви-жу-у-у!» — запел он с душой.

Не прерывая арии, участковый раскрыл свою непременную спутницу — папку-лентяйку — и извлек из нее узкую металлическую линейку. Одно привычное движение — и дверь со щелчком открылась.

— А как заведем, — спросил Крюков, усаживаясь на водительское место, — тоже линейкой?

— Взломаем замок зажигания и законтачим провода, — назидательным тоном произнес искушенный жизнью мент. — Или тебе для друга говна жалко?

— Для друга? — удивился Крюков и недоуменно покрутил головой в поисках такового: не сразу, но вспомнил. — Для друга мне ничего не жалко. Говна особенно.

С этими словами он отодрал приборную панель и принялся возиться с проводами. Двигатель чихнул и заработал.

— Поехали! — сказал Чапаев и махнул рукой.

Машина тронулась и пошла как-то странно. Рывками.

— Движок холодный, — пояснил Крюков. — Сейчас разогреется.

Но движок не желал разогреваться и продолжал чихать. Крюков прислушался к работе двигателя.

— Идет, блин, как неродная, — пожаловался он.

— Бывает, — Чапаев прикрыл глаза и дремал вполглаза.

— Нет, правда, — Крюков уже не скрывал своего раздражения. — Я, в натуре, не узнаю свою тачку. У меня вообще создается впечатление, что это не моя машина.

— Да? — участковый открыл один глаз. — Почему? Мотивируй!

— Смотри сюда, — Крюков оставил руль и с пьяным упрямством принялся загибать одной рукой пальцы на другой. — Движок не тянет — раз!

— Раз, — согласился Чапаев. — Но это не аргумент. Машина старая, должна же когда-нибудь сломаться.

— Хорошо, — не сдавался Крюков. — Идем дальше. Цвет не мой, поносный какой-то. Это — два!

— Как не твой? — удивился Чапаев. — Ты же сказал — цвета такси!

— Но у меня салатная в шашечках, как раньше красили. А эта желтая. И стояла она, по-моему, в другом месте. Нет, что-то тут не так. Ты не находишь?

Чапаев снисходительно усмехнулся.

— Эх ты, а еще сыщик! Напряги свой дедуктивный орган.

— Какой? — Крюков не понял, но на всякий случай поглядел себе промеж ног.

— Элементарно, — Чапаев был все еще в плену своих умозаключений. — Просто тачку твою кто-то угнать хотел. Поэтому он откатил ее в другое место и перекрасил.

— А почему же тогда не угнал? — ехидно подначил мыслителя Крюков.

— Еще элементарнее, — смутить Чапаева было труднее, чем античного философа-циника. — Движок сломался. Сам же говоришь, совсем не тянет.

Крюков был поражен глубиной анализа и стройностью логических построений участкового.

«До чего же умный мужик», — с уважением подумал он.

Спустя десять минут, поколесив немного по городу, они подкатили к кладбищу…