Смерть за зеркалом - Константин Алов, Сергей Алов, Братья Аловы (2003)

Борман сидел, развалившись в кресле, в просторной. как вокзальный зал, гостиной своей резиденции, на расстоянии вытянутой руки от бара. В последнее время он старался не удалятся от него без крайней на то необходимости.

— Шеф, у нас стало двумя проблемами меньше, — доложил ему Лось сразу же по приезде. — Москвич убрал Лечи, а я отправил следом его самого. Наверное, они уже вместе шашлык лопают в райском парке культуры и отдыха. Скальпа в доказательство, правда, не принес. Не до того было.

— Ладно, верю, — Борман поднял стакан, доверху наполненный не то коньяком цвета виски, не то виски цвета коньяка. — Выпьем! Помянем раба Божьего… Как его звали?

Лось равнодушно пожал плечами:

— Крюков, Дрюков, Жуков… А хрен его знает.

— Я же тебя не про фамилию, а про имя спрашиваю. Для Бога имя существует, а фамилия — это для прокурора.

— А не было у него имени, — убежденно заявил Лось.

— Чудны дела Твои, Господи! Прими же душу раба Твоего невинно убиенного, имя же его Сам, Боже, веси! — забыв перекреститься. Борман пригубил из стакана и закусил жгучим перчиком. — А что в городе творится?

Лось по-хозяйски колдовал у бара с бутылками, смешивая из напитков повышенной крепости нечто непотребное.

— Дерьмовые дела. Расул снова заперся в хачапурне Рашида. Понял, что там он как за каменной стеной. Только теперь он туда стянул все свои силы и так просто его оттуда не выковырять. Да и дураков больше нет, свою жопу подставлять. Эх. москвич-москвич! Хороший ведь, в сущности, парень был. да не повезло. Царствие ему небесное!

— Кого это вы тут поминаете? — поинтересовался Крюков, входя в зал.

У Бормана и Лося, как по команде, синхронно отвисли нижние челюсти. Наверное, точно так же отреагировали секьюрити Эльсинора на появление призрака Гамлета-старшего. Борман выпустил свой стакан из пальцев: хрустальные осколки разлетелись во все стороны, на паркете образовалась янтарного цвета лужа, а воздухе запахло алкоголем… Все-таки это было виски.

— Ты?!! — вскричали авторитет и его подручный в один голос.

— А вы кого ждали?

— Ты живой?

Крюков едва удержался от смеха.

— Какой же дурак пойдет на штурм без тяжелого броника? Вот куртку мне этот козел испортил, — он погрозил Лосю указательным пальцем левой руки: правая была занята «иерихоном».

— Как ты вошел? — изумился Борман.

Теперь настал черед Крюкова выразить удивление.

— Ты не забыл, что я все еще герой последней войны с Расулом? Меня даже не обшмонали на входе. У кого из твоих быков поднимется рука меня задержать? Кроме этого мудака, конечно. — Крюков указал стволом на все еще не пришедшего в себя, растерянного Лося. — Он сам придумал меня грохнуть или это ты посоветовал?

Борман заволновался так, как не волновался со времен первой ночной поллюции. Он стал вдруг бессистемно перебирать предметы на столе.

«Пистолет, что ли, ищет?» — подумал Крюков.

Но Борман взял в руки видеокассету.

— Понимаешь, я получил кассету. На ней такая гадость… Ты и моя дочь…

Крюков не смог скрыть своего возмущения.

— Какая гадость? Что же мы такого там делаем? Говно едим? Над новым гимном насмехаемся? Или, может, трахаемся? Тогда понятно. Ты, наверно, думал, что твоя девочка из сладкого только конфеты любит, а ее на вафли потянуло. Выросла уже, и вкусы у нее изменились.

— Не смей!.. — начал было с пафосом Борман, но Крюков его оборвал.

— А я ничего такого и не собирался тебе говорить. Все гадости ты сам себе уже представил. Так ты хочешь сказать, что этот придурок Лось шмальнул в меня из ревности? А ты отцовским праведным гневом направлял руку благородного мстителя. Ну, знаешь ли, в твои годы пора научиться врать поубедительнее.